— Человек пять…
— Хорошо, — сказал старик, — никого в помещение не впускать ближайшие полчаса. Понял?
Юрий кивнул головой.
— Понял.
Шлема повернулся к узкоглазому напарнику.
— Останься.
— Есть! — козырнул Таньга.
Старичок прошел с Макаром вперед по коридору, а узкоглазый мужчина остался с Байдаковым.
В кабинет вошли без стука… Петр Гришин не успел даже спрятать фотографии, которыми любовался. Перед ним выросли двое мужчин: один малый щуплый, с пронизывающим взором старик, а другой — здоровый высокий мужчина в годах с каменным выражением на бледном лице.
— Петр Миронович? — сразу приступил к делу старичок.
— Да-а… — растерянно ответил главный редактор, — а в чем дело, господа? Вы по какому делу? — поинтересовался Гришин, собирая воедино фотографии и пряча их в ящик стола.
— По государственному, — сухо отчеканил старик.
Гришин удивленно поднял широкие брови, и его прошиб холодный пот. Предчувствие его не обмануло: он понял, что пришли по его душу. Еще полчаса назад он говорил Патрику Глену: «…или пан, или пропал!»
— С кем имею честь? — взволнованно спросил Гришин, стараясь изобразить на своем круглом лице деловитость и важность своей персоны.
— ФСБ, контрразведка, — отчеканил старик и сунул под нос перепуганному Гришину удостоверение с гербовой печатью, — полковник Сухой.
От волнения и страха Петр успел только заметить двуглавого орла. Его запорожские усы, еще несколько минут назад гордо топорщившиеся, моментально потеряли «эрекцию» и сиротливо обвисли на лощеном подбородке.
— Чему обязан? — с трудом выдавил из себя главный редактор.
Старик подошел вплотную к столу и добродушно усмехнулся, отчего главного редактора передернуло: эта улыбка не предвещала ничего хорошего хозяину маленького кабинета.
— Не догадываетесь?
— Нет.
Высокий мужчина, молча расхаживающий по кабинету и зорко рассматривающий все вокруг, грубо и раздраженно бросил непонятливому клиенту:
— Фотографии!
Руки у хозяина редакции затряслись. Однако он решил оттянуть время, чтобы понять, насколько серьезны их намерения…
— Какие?
Глаза старика, несколько секунд назад добрые и ласковые, вдруг стали злыми и колючими. Он приподнялся на носочки и, нагло усевшись на край стола, процедил сквозь зубы:
— Те, за которыми должен прийти Патрик Глен, американский резидент и ваш сообщник!
У Гришина после таких заявлений отвисла челюсть, а в области копчика нудно засвербило.
— Ка-кой ре-зи-дент… — пролепетал Гришин.
— Американский резидент, — усмехнулся старик, — ваш хозяин! Или вы не знаете такого?
— Нет, — замахал руками главный редактор, — я не знаю никакого хозяина! Вернее, я знаю Патрика Глена, но то, что он американский шпион, слышу впервые от вас… У нас чисто деловые отношения!
Я.., я…
— Вот и прекрасно, — начал терять терпение гость, — мы вам верим. А теперь — быстро материал и фотографии, которые вы обещали Патрику Глену!
Гришин понял, что отпираться бесполезно и трясущимися руками полез в ящик стола. Теперь самым главным для Петра Мироновича было отвести все подозрения от своей особы. В принципе он ничего такого не сделал, чтобы так сильно мандражировать, но все произошло так внезапно, что он не успел трезво оценить ситуацию и правильно сориентироваться.
— Вот, пожалуйста, — сказал он как можно услужливее и веселее, протягивая гостям пачку фотографий, среди которых были снимки совсем из другой области, а именно порнографические.
Полковник Сухой взял фотографии у главного редактора и впился в них. Да, это было то, что он искал.
Облегченно вздохнув, он улыбнулся, увидев среди прочего компромата порнографические снимки.
— Любитель?
Гришин не понял, что подразумевал гость под словом «любитель», и глупо улыбнулся.
— Не понял…
— Это неважно, — махнул рукой старик. — Кто снимал?
Гришин прекрасно знал автора снимков, но по своей натуре был расчетлив и прижимист. Конечно, он мог бы сдать Кэт с потрохами, но ему пришла на ум мысль, что, лишившись фотографий, он все же сохранит негативы.
— Не знаю, — прикинулся простачком Петр Миронович, — прислали в редакцию по почте.
Полковник Сухой недоверчиво покачал головой и, хитро скривив тонкие губы, нагло усмехнулся.
— По почте?
— Да.
Вдруг полковник проворно (чего Гришин никак не мог ожидать от старика) наклонился к нему и с силой схватил за грудки.
— У меня нет времени на кроссворды! — прорычал Сухой. — Что это за инициалы «Е. Е.»?
Гришин не знал, что и ответить, но, соврав однажды, он невольно продолжал вести свою игру.
— Не знаю.
— Шлема, — вдруг окликнул товарища Макар, — посмотри…
Старик отпустил уже плохо соображавшего главного редактора и повернулся к бугаю. Тот держал листок бумаги, указывая толстым пальцем в одну точку.
— Что это?
— Ведомость.
Полковник бросил взгляд в указанное место в ведомости и прочитал вслух:
— Елизавета Ефимова.
Макар утвердительно кивнул головой.
— Два "Е", — самодовольно усмехнулся он, — разгадка с двумя неизвестными!
Старик удовлетворенно хлопнул приятеля по широкой спине и повернулся к редактору.
— Ефимова здесь?
— Да, но…
— Заткнись! — приказал Шлема. — Кто еще знает про эти фотографии?
Гришин энергично затряс вспотевшим двойным подбородком.
— Никто.
— Точно?
— Клянусь!
Старик повернулся к подручному.
— Найди два "Е", — холодно приказал полковник Макару. Он посмотрел на часы. — Все! Время вышло!
— Понял, — коротко ответил здоровяк.
— Не оставляй хвостов.
Макар криво усмехнулся.
— Не сцы, командир!
Бугай сунул руку в карман и решительно вышел из кабинета. Решимость и недосказанность гостей, а возможно, и последняя фраза, брошенная суровым фээсбэшником, повергли в шок интеллигентного редактора.