— Но у тебя есть я! — сказал муж.
— Ты давно меня не любишь! — сказала женщина. — Ты ждешь моей смерти!
«Она помешалась! — подумала Мадлен. — Лучше уйти. Бедная Софи, выслушивать откровения полоумной тетушки!»
— Мсье судья, я серьезно опасаюсь за свою жизнь! — сказала Оже. — Последнее время я начала чувствовать сильные недомогания, боли в желудке. Мне кто–то подмешивает яд в пищу.
— Мадам, кому может быть выгодна ваша смерть? — спросил Робеспьер, который никогда не относился халатно к таким подозрениям.
— Не знаю… Может, этим родственникам… одна из них положила глаз на моего мужа! Точно! Мое самочувствие ухудшилось, когда приехали эти гости!
— Не беспокойтесь, мадам, я постараюсь во всем разобраться, — заверил ее судья. — Можете мне доверять.
Когда беседа закончилась, Робеспьер спросил Оже.
— Когда у вашей жены начались недомогания?
— Как только приехали гости. Это было примерно за две недели до смерти девушки…
— Хм… мне это кажется подозрительным… Есть ли какие–нибудь блюда, которые ест только ваша жена?
— Да, шоколадный напиток с миндалем.
— Ох, хорошо, что я не люблю шоколад! — с облегчением вздохнула Мадлен.
— Да, лучше не придумаешь. Есть яды, которые по запаху напоминает миндаль, — вспомнил Робеспьер. — Извините, мсье Оже, но тут дело серьезное.
— Хм… вы правы… В чем дело, Клодин? — обратился хозяин к служанке, которая терпеливо ждала конца разговора.
— Мсье Оже, простите! — начала она. — Мне было велено потравить крыс, я пошла в чулан за ядом, а банка оказалась пуста.
— Пуста? — переспросил Робеспьер.
— Да, но я месяц назад покупала этот яд… Я помню… Крыс еще мы не травили… Что делать? Купить новый?
— Ни в коем случае! — отрезал хозяин.
Клодин поклонилась и ушла.
— О Боже! — простонал Оже. — Я слишком легкомысленно отнесся к словам жены.
До обеда оставалось немного времени, и Мадлен решила прогуляться по саду. Она тоже любила цветы и смогла оценить труд покойной Софи. Ее окликнула мадам Пребуа. Эта маленькая дама неожиданно вынырнула из какого–то куста с розами и подлетела к Ренар.
— Мне бы хотелось с вами поговорить, — начала она. — Вам понравился мой сын?
— Да, он симпатичный, — ответила Мадлен. — Но какой–то робкий.
— Это можно посчитать только достоинством! Знали бы вы, какой он умница! Он закончил Сорбонну с отличием, а теперь служит в Парижском совете. Он знает четыре иностранных языка, его даже в заграничные деловые поездки отправляют.
— Хм… интересно. А зачем вы мне это все рассказываете? — наивная Мадлен никак не могла понять, что угодно этой мадам.
— Я хочу, чтобы вы познакомились поближе. Может, вы подойдете моему сыну в жены…
— Нет, — отрезала Мадлен. — Я уже побывала два раза замужем, и поняла, что в этом нет ничего хорошего. К тому же ваш сын не дворянин… А просто поболтать с ним я буду рада.
— Ох, я так боюсь, что Оливье окажется в когтях какой–нибудь злодейки, которая будет его тиранить! — вздохнула Пребуа. — Моя цель отыскать ему хорошую невесту… Значит, мой сын может назначить вам свидание?
— Да, конечно, — согласилась Мадлен.
После обеда Робеспьер, наконец, получил возможность поговорить с мсье Линдоном, который принадлежал к тому типу людей, который Робеспьер терпеть не мог, мсье Гравье считал посредственностью, а Мадлен просто обожала. Судья отметил, что Луи Оже совсем не разбирается в людях, раз считает этого типа своим другом. От господ вроде Линдона всегда надо ждать подвоха. Робеспьер также подумал о наивности мадмуазель Софи. Впрочем, как ни странно, большинству женщин нравится именно этот тип мужчин. Он взглянул на Мадлен, которая строила глазки Линдону, и убедился в точности своих размышлений.
Невзрачный худощавый Робеспьер быстро померк в глазах Ренар перед этим красавцем. Именно страсть Мадлен к красивой внешности была причиной ее частых ссор с гордым Робеспьером. Однако они каждый раз вновь налаживали свои отношения.
Мсье Линдон красочно рассказал о своих чувствах к юной Софи и скорби, которая овладела им после смерти любимой. Искренность, с которой говорил молодой человек, удивила Робеспьера. Судья не стал исключать возможность, что этот тип любил девушку.
— Как было встречено ваше предложение мадмуазель Софи со стороны ее опекунов? — поинтересовался Робеспьер.
— Мсье Оже был искренне рад этому. А мадам Оже не очень одобряла наш брак.