– Ну вот, – сказала Джейн, – а ты жалуешься, что я долго одеваюсь. Я уже решила, что ты стираешь и гладишь рубашку.
Она встала.
– Мы идем? Я уже проголодалась.
Риордан хладнокровно обвел взглядом присутствующих.
– К сожалению, нам придется слегка изменить программу.
Джейн, увидев его лицо, решила не спорить. И Пенни, уже вставшая с кресла, села обратно. Дондеро удивленно взглянул на лейтенанта и не слишком уверенно кивнул.
– Подсознание сработало! – Он развел руками и взял бутылку, но увидел, что та пуста и разочарованно продолжал:
– Ладно, великий магистр, колдуй, и пойдем наконец поедим.
Риордан зашел на кухню и вернулся с новой бутылкой джина.
– Утешься. Только у нас нет ни вермута, ни льда, ни времени.
Дондеро налил девушкам, но они обе отказались. Тогда он поставил бутылку на пол и, попивая чистый джин, устроился поудобнее, приготовившись слушать очередную лекцию Риордана. В гостиной повисла напряженная тишина.
Риордан наконец поднял голову.
– Дон, ты помнишь, как выглядела сегодня квартира Крокера?
Дондеро отхлебнул из бокала и удовлетворенно кивнул.
– Помнишь молоко, которое мы нашли на кухонном столе?
– Это я его нашел.
– Помнишь, перед дверьми других квартир ещё стояли бутылки с молоком, а у него-нет.
– Не помню, но верю тебе, – Дондеро удивленно взглянул на лейтенанта. – А что?
– Теперь слушай, – продолжал Риордан, не ответив на его вопрос. – Если бы Крокер сбежал, испугавшись отпрочки судебного заседания, он сделал бы это в среду, по крайней мере, как только почувствовал бы опасность, так?
Дондеро задумался.
– Да, пожалуй, а что?
– Стал бы он ждать ещё день, прикидывая, стоит ли сбежать, пока мы не нашли улик?
– Ну нет, ждать бы он не стал.
– Но Крокер поступил именно так. Это молоко доказывает, что сегодня утром он ещё спокойно сидел дома, а в данных обстоятельствах это полный идиотизм. И ещё одно-очень важное-обстоятельство. Он ждал до утра, чтобы попытаться угнать "бьюик", хотя много проще было сделать это ночью, когда во Дворце юстиции совсем мало людей, а в гараже может и никого не быть. Но он дожидался сегодняшнего утра…
Все непонимающе уставились на Риордана. Дондеро не выдержал.
– Что ты хочешь сказать? Что он был ненормальным?
– Нет, все гораздо проще. Я просто понял, что он сбежал не из-за опасений быть раскрытым. Он собирался завтра в суд, потому что был уверен в своей безнаказанности, в том, что его отпустят вчистую; вернут ему драгоценный "бьюик" и фью-только его и видели.
– Но что же случилось? Почему он изменил свои планы?
Риордан повернулся к Пенни.
– Все изменилось потому, что ему позвонили вы, Пенни, не так ли? Это могли быть только вы, потому что слышали наш с Дондеро разговор, вы одна знали, что нам удалось найти и что мы едем к Крокеру. Вы и Мавр, но ему я доверяю. Нет смысла врать, разговор с вашего аппарата легко проверить, раз мы знаем примерное время.
Риордан блефовал, но надеялся, что Пенни этого не заметит. Ее лицо внезапно залила смертельная бледность, руки судорожно сжали бокал, едва не раздавив тонкое стекло. Дондеро снял руку с её плеч, чтобы повернуться и внимательно посмотреть на нее. Достаточно было одного взгляда, и протестующий возглас застыл на его губах.
Джейн ошеломленно молчала.
– Вам и так долго везло, – продолжал Риордан, – хотя вы и допустили несколько ошибок.
Голос его звучал спокойно, почти равнодушно. Казалось, он хочет постепенно приучить и Дондеро, и Джейн к мысли, что Пенни виновна.
– Когда позавчера вечером мы вместе выходили из морга, вы говорили о нем как о Рольфе. Помните, вы спросили:"-Что будет с этим Рольфом?"Я подумал, что вы перепутали имя, но мы нашли его загранпаспорт, а в нем стоит фамилия Рольф. Совпадение? Возможно. Но если взглянуть на ваш паспорт, ручаюсь, что найдем в нем бразильскую визу, с той же датой выдачи, что и у Рольфа.
Ренни уставилась на него, как на гипнотизера. А Риордан невозмутимо продолжал:
– А если вы спрятали ваш паспорт или рассчитываете при первой возможности его уничтожить, то выбросьте это из головы. Визу нам подтвердит бразильское консульство-заявление, фото, подписи-все!
Он замолчал и посмотрел на Пенни.
– Вы хотите нам что-то сказать?
Пенни Уилкинсон сидела неподвижно, совершенно разбитая, а её огромные глаза не отрывались от безжалостного лица Риордана.
– Ладно, – спокойно продолжал Риордан. – Тогда пойдем дальше. Когда я первый раз сообщил вам, где произошла авария, вы поняли, что это не меньше двух километров в сторону от причала двадцать шесть, где пришвартовался"Мандарин". Почему вы мне об этом не сказали? Потому что поняли: я этого не знаю, и надеялись, что и не узнаю. Если бы мы это заметили сразу, весь рассказ Крокера стал бы подозрителен, не так ли?