— В следующий раз я буду помнить. Звать на помощь. Оставаться с потерпевшим. — Но здесь не было никого на земле, кто бы мог мне помочь. Возможно, мне не стоило давать Грейс какие-либо приказы. Кажется, этот случай отменил все указания, которые Рон оставил ей, включая тот, который гласил вызвать его, если будут проблемы, с которыми она не сможет справиться.
Офицер Лэви встала так, чтобы снова выглядеть строгой.
— Я надеюсь, тут не будет следующего раза, — сказала она, отдавая мне мои водительские права. — Не уходи, пока у меня не будет шанса поговорить с твоим отцом.
— Хорошо, — я взяла ламинированную карточку, радуясь, что она не попросила меня заполнить рапорт или что-то подобное. — Спасибо вам.
Офицер Лэви замялась.
— Ты уверена, что не хочешь рассказать мне о чем-либо еще?
Скрывая свою настороженность, я посмотрела спокойно на нее.
— Нет, а что?
Ее взгляд задержался на мне.
— У тебя трава в волосах и грязь на колготках.
Мой взгляд поколебался, но я не посмотрела на ноги. Черт побери!
— Там была драка? — спросила она, прищуривая глаза. — Кто еще был вовлечен?
Отводя взгляд, я пожала плечами.
Офицер Лэви вздохнула.
— Я знаю, что сложно приспособиться в новой школе, но если там была драка, мне нужно знать. Ты не доносчик.
— Джош не дрался, — сказала я. — Он потерял сознание. — Я могла солгать и сказать ей, что я упала и испачкалась, пока подхватывала его, но зачем напрягаться?
Она посмотрела на меня, и я пристально смотрела на нее в ответ. В конечном счете, она сжала губы и с еще одним из своих хмыков отошла к регистратору. Офицер Лэви, видимо, останется, пока не сможет поговорить с родителями Джоша. Я надеюсь, что уберусь отсюда прежде, чем они появятся. Джош хороший парень и я знаю, что им будет достаточно одного взгляда на мои розовые локоны и серьги, чтобы повесить на меня ярлык недостаточно хорошей для их маленького мальчика, думая, что кто-то типа Эми лучше.
Я фыркнула, размышляя о том, когда это я начала думать о Джоше как кандидате в бой-френды. Мы провели два дня вместе. Надо сказать, это были "дерись за свою жизнь" дни, что вероятно только убедит его, что мы не лучший материал для пары.
Мой взгляд поднялся, чтобы выглянуть через окно на грузовичок Джоша. Я спрятала амулет под передним сидением, когда мы оторвались от черных крыльев. Я не думаю, что Накита вернется, но Кайрос может, и если он вернется, он знает резонанс амулета Накиты. Ее крики были ужасны, и я подавила дрожь при мысли о черных крыльях, облепивших меня, как одеяло холодной кислоты, съедающей мои воспоминания — мою жизнь.
Нахмурив брови, я размышляла о том, что я утратила. Факт, что они накинулись на Накиту — шокировал. Это было ужасно, и я надеялась, что она в порядке, пускай и пыталась меня убить.
Знакомый силуэт в джинсах и футболке, движущийся мимо окон, привлек мое внимание, и я села прямее, с отвисшей челюстью, пока Барнабас нетерпеливо ждал, пока откроются автоматические двери.
— Где ты был? — требовательно спросила я, когда он вошел с порывом ветра, заставивший взвиться его серый плащ.
— Меня не было один день, — начал он, его темные глаза перекошены.
— И все идет в Гадес, — вставая, сказала я, не желая, чтобы у него было превосходство.
— Ага. Я здесь разбиралась с этим. Я ускользала от Кайроса и Накиты со вчерашнего дня! — сказала я с приглушенной горячностью.
— Накита? — спросил он, явно игнорируя мои слова.
— Да, Накита, — ответила я, волнуясь. Она ушла, испытывая сильную боль. Ангелы не должны испытывать боль, даже темные жнецы.
Барнабас сел на край кресла напротив меня и провел рукой по своим растрепанным каштановым волосам, чтобы хоть как-то пригладить их. Для жнеца он выглядел невинно. Особенно в футболке рок-группы.
— Это была ты? — спросил он, и я села обратно рядом с ним.
— Песни между раем и землей гласят, что она была ранена в битве. Естественно, Рон подумал о тебе и послал меня проверить. Он, хм, хочет поговорить с тобой.
Могу поспорить. Несчастная я села абсолютно ровно в моем кресле. Песни между раем и землей? Могу поспорить, это побьет CNN.
Барнабас искоса посмотрел на меня.
— Что случилось? Я не могу поверить, что ты забрала ее амулет. Мэдисон, ты должна прекратить делать это. Где твой ангел-хранитель? Она ничего не сообщила нам о возникших проблемах.
— Это моя вина, — сказала я тихо. — Я приказала ей защищать Джоша, так что она не стала оставлять нас, чтобы вызвать тебя. Не злись на нее. Это я ей сказала сделать это.
— Джош? — Барнабас подпрыгнул. — Ангел-хранитель должен быть с тобой!
Он выглядел шокированным, и я пожала плечами.
— Я в сознании. Джош нет. Простой выбор.
— Она должна быть с тобой! — выкрикнул он снова.
Я раздраженно хмыкнула.
— Я сказала ей смотреть за ним. Она спасла ему жизнь уже дважды. Кайрос пытался убить его вчера. Что я должна была делать? Позволить ему? Я была в порядке. — Пока черные крылья не нашли меня. И Грейс сказала, что я надломила мой амулет. Просто замечательно.
Барнабас недоверчиво продолжал таращиться на меня.
— Она оставила тебя, — заключил он.
Вот те на! Он все еще об этом?
— Не по собственному выбору, — сказала я, надеясь, что не втянула Грейс в неприятности. — И её это не обрадовало. — Я замялась, глядя на длинный белый коридор. — Накита пыталась убить Джоша. Я думаю, она ранила его. С ним всё будет в порядке?
— Я не знаю. — Барнабас окинул взглядом регистратора и полицейскую, потом откинулся, скрестив руки на груди. — Что ты сделала с Накитой? Отсутствие амулета только ограничит ее умения и сделает ее злой, но не кататонической.
Кататоническая Накита? Барнабас пристально смотрел на меня, и я начинала думать, что сделала действительно что-то плохое. Конечно, она была темным жнецом, но оставить черные крылья у нее внутри было ужасно. Даже если это был несчастный случай.
— Мне нужно было заставить ее уйти, — сказала я, говоря чуть громче шепота, когда офицер Лэви посмотрела на нас. — Это лучшее, что я могла сделать. Не то, чтобы я могла коснуться твоих мыслей, — закончила я горько.
Лицо Барнабаса стало темнее.
— Рон оставил тебе ангела-хранителя, — сказал он, подаваясь вперед и наклоняясь к коленям. — С тобой должно было быть все в порядке.
— Да? — это было трудно, но мне удалось не закричать. Два дня страха выходили наружу в виде гнева, и я не могла помочь этому. — Накита сказала, что он оставил мне ангела-хранителя первой сферы. Она мне нравится и все такое, но она не достаточно сильна, чтобы защитить меня против направленной атаки, и Рон знает это.
Гнев Барнабаса исчез, смытый удивлением, и он отклонился назад, наблюдая, как женщина и двое её детей прошли в палату. Медсестра, которая позвала их, сказала офицеру Лэви, что она должна тоже пройти, и принимая это за хороший знак, я с усилием вернула над собой контроль. Я наблюдала, как пальцы Барнабаса расцепились, думая, что они выглядели слишком длинными для человека.
— Джош знает, что ты мертва? — спросил он, и я кивнула, неспособная отвести взгляд от ковра. Я не должна была его вовлекать, но у меня не было выбора, когда черные крылья начали следить за ним.
— Я должна была сказать ему, — сказала я. — Черные крылья выслеживали его, но пока я была с ним, он был в порядке. Я заставила моего ангела остаться с ним прошлой ночью. Иначе он бы не пережил ее. — И сейчас он в больнице. Молодец, Мэдисон.
Резкое смещение теней привлекло мое внимание, и я подняла голову, чтобы обнаружить Рона, который просто стоял здесь, сцепив перед собой руки, и выглядел почти печально. Солнце заливало его густые седеющие локоны, а его серовато-голубые глаза смотрели на мои желтые колготки и розовую юбочку. Вчера его глаза были карими. Сомневаюсь что серые глаза — это хороший знак. Каждый раз, как я их видела, он был недоволен мной.