– Последний вопрос, Саймон, – подал голос Генри, – скорее, для наших спутниц, чем для нас: если вдруг все эти странности будут продолжаться… что посоветуете делать?
– Ну, на этот счет несколько рекомендаций. Во-первых, обращайте внимание на все, что покажется вам необычным. Во-вторых, сразу же звоните нам. И, в-третьих, относитесь к этому как минимум с юмором. В каком-то смысле вам необычайно повезло. Я полагаю, многие захотели бы оказаться на вашем месте. Людей всегда привлекало все неизвестное. Вы же, если, конечно, здесь есть призрак, имеете счастье непосредственно соприкоснуться с тем, что многие считают невозможным. Хотя, на мой взгляд, в существовании призраков нет ничего странного. Было бы необычно, если бы их не было. Засим, господа, позвольте…
– Дэдди, – вдруг сказал Энтони. – Может быть, все же, датчики?..
Я вновь опустился в кресло и несколько секунд обдумывал его предложение.
– Ну, пожалуй, – сказал я, наконец. – Господа, завтра мы все же привезем для вас вот такие персональные датчики, которые позволят вам чувствовать, что вы контролируете ситуацию, – я продемонстрировал коробочку, внешне напоминающую дизайнерский портсигар. – Это новейшая разработка, они крайне дороги в изготовлении, и я прошу вас относиться к ним бережно. Датчик распознает наличие большинства типов паранормальной активности в радиусе десяти-пятнадцати метров от вас. В том числе, сверху или снизу, то есть, в вашем случае – этажом ниже или выше. При наличии такой активности светодиод на лицевой панели начинает мигать, и раздается звуковой сигнал, напоминающий писк. Частота включения светодиода и звукового сигнала говорят об интенсивности аномального явления. Похоже на счетчик Гейгера, но излучения другие. В обращении, как видите, все предельно просто.
После этого мы, наконец, довольно церемонно распрощались и вышли из замка.
Свежий воздух мягко окутал меня, подарив приятную прохладу. Я сделал глубокий вдох и почувствовал, как кислород поступает в кровь и переносится с ней к мышцам. Накрапывал мелкий дождь, и я с радостью поднял лицо, чтобы капли живительной влаги прогнали усталость и накатывающий сон. Я закрыл глаза и стоял так, пока автомобильный гудок не вернул меня к реальности. Тони, конечно, уже сидел в машине. Я посмотрел на замок. Все же это было очень подходящее обиталище для привидения. Я сел в машину, и мы тронулись. Сначала я пытался вслушиваться в звуки, которые доносились из наушников Тони, но, поняв, что мелодию разобрать не удастся, стал погружаться в свои мысли. В голове возникла причудливая смесь из всего, что я знал о призраках, что читал о них в книгах, видел в кино. Через некоторое время все мысли в моей голове стали смешиваться и превращаться в вязкий кисель. Я закрыл глаза и позволил образам унести меня из этой реальности. Машину мягко покачивало на дороге, я силился не заснуть, иногда открывал глаза и видел, что темнеет, и Энтони уже включил фары.
Мэй
…очень даже ничего. Правда, немного грузен и староват. Внешне похож на актера Жана Рено – такой же спокойный и ироничный. Может, он сможет избавить нас от этих кошмаров? А то все идет как-то не так. Самое обидное, что мне так и не удалось завладеть сердцем Джеффа. Несмотря на ту восхитительную ночь, похоже, его намного больше интересует эта ведьма Мари. Наверняка, она просто околдовала его. А что я, простая американская девушка, могу сделать против ведьмы?
Странная все-таки штука – жизнь. Помню, еще в школе один учитель нам говорил, что есть такая теория, что история движется по спирали. Мол, все повторяется, только на более высоком уровне развития. Меня тогда мало интересовала история, а на уроках куда забавнее было рассматривать смешные старомодные очки учителя, чем слушать его речи. А его, похоже, больше волновал вырез на моей блузке, чем собственный предмет. Я сидела на первой парте, перед самым его носом, и все время строила ему глазки, а время от времени проводила кончиком языка по своим губам, будто они пересохли. Бедный учитель то краснел, то бледнел, то взъерошивал двумя руками свой редкий ежик на маленькой, начинающей лысеть, голове. И все продолжал невнятно лепетать про президента Линкольна, хотя до Линкольна ли ему было в тот момент? А ребята начинали хихикать, видя его смущение. Бедный учитель! Какие же мы были тогда жестокие. Почти все мальчики в школе были влюблены в меня. Я была в группе поддержки школьной баскетбольной команды. В коротенькой юбочке и обтягивающей футболке я делала акробатические упражнения, и ловила такое желание в глазах мальчиков... За мной ухаживали капитаны школьных команд по баскетболу и бейсболу. И симпатичный молодой тренер по дзюдо. А когда попытался ухаживать этот знаток Линкольна, я перед уроком подсыпала ему в стакан с чаем, из которого он всегда прихлебывал, слабительное. Вот смеху было!
Вот бы этой Мари что-нибудь подсыпать…
В холле было пустынно. За окном все было как-то серо и печально. Я подошла к бару, дверь в который была приоткрыта. Там было тихо, свет не горел. Мне почему-то стало не по себе, и я осторожно заглянула за дверь.
В кресле у окна, вполоборота ко мне, перед низким журнальным столиком, в центре которого сиротливо лежало зеленое яблоко, сидел Джефф. Я хотела было сразу войти, но что-то меня удержало. Джефф был неестественно бледен, сидел абсолютно недвижимо и, не мигая, смотрел прямо перед собой в одну точку. Стараясь не произвести ни звука, я не сводила с него глаз. Так прошло несколько минут. Наверное, мне нужно войти и дотронуться до его плеча. А вдруг он… В одну секунду мне стало так жутко, что я, не в силах справиться с собой, покинула свой наблюдательный пункт и бросилась бежать по лестнице, чтобы поскорее найти Пэт и рассказать ей об увиденном. И вдруг увидела на втором этаже Джеффа. Он как раз вышел из своей спальни и, закрыв дверь, направился по коридору. «Джефф… Он же внизу…» – волна ужаса окатила меня. Ноги словно приросли к полу и я не могла пошевелиться. Приблизившись ко мне, Джефф поднял голову и приостановился.
– Мэй! – сказал он задумчиво. – Ты чем-то напугана? Что-то опять случилось?
Его голос вывел меня из транса, я рванулась и через секунду уже была в своей спальне. Я бросилась на кровать и сжалась в комок. Так хотелось спрятаться, стать мышкой, скрыться в спасительной норке и никогда не вылезать оттуда. Вдруг чья-то холодная рука коснулась моего плеча. Я вскрикнула и что есть силы зажмурилась. Сердце, казалось, разорвалось на части, я не могла глотнуть воздуха. Та же рука провела по моим волосам и замерла на шее. Я заставила себя приоткрыть глаз и в сумраке комнаты разглядела склонившуюся фигуру в длинном одеянии.
– Мэй, это всего лишь я, – сказала Пэт.
Как будто огромная тяжесть разлетелась вдребезги. Я судорожно обняла подругу.
– Пэт, давай сбежим отсюда, – причитала я, – давай сбежим! Мы все тут погибнем. Плевать на контракт!
* * *
На улице было еще довольно светло, но на дороге не было видно ни одной машины.
– Так себе эта идея с побегом, – недовольно произнесла Пэт, кашлянув.– Хотя, когда мы подписывали контракт, все выглядело очень даже безобидно. И в контракте – ни слова о привидениях. Может быть, вернемся, позвоним этому Саймону и расскажем ему о клоне Джеффа? Он завтра приедет.
– До завтра еще дожить надо, – ответила я.
Тут рядом с нами притормозила видавшая виды машина.
– Куда, девчонки, собрались на ночь глядя? – спросил улыбчивый рыжеволосый шофер.
– До ближайшей гостиницы, – сказала Пэт, и мы залезли в машину.
Мы ехали в тумане, и не было видно ничего, кроме вересковых зарослей, по которым лучами света хлестали фары.
– Говорите, привидений испугались? – шофер оказался милым простым парнем, и мы, конечно, тут же поведали ему о своих злоключениях. – А я вот не боюсь привидений. С ними дружить надо, а иногда и угощать кружечкой пива. Мой покойный дядюшка частенько является ко мне в пятницу тринадцатого. Все говорит: «хорошо в райских кущах, только нет там нашего доброго пива».