– Специальные устройства, которые вибрировали, когда на них посылался сигнал. Когда вы за двадцать метров нажимаете кнопку на брелке, и двери машины открываются, или когда вам звонят издалека на мобильный, и он вибрирует, вы же не кидаетесь исследовать потусторонний мир?
– А дворецкий? – спросила Пэм. – Почему он не отражался в зеркале?
– Я, знаете, сам был очень впечатлен этим, – вставил Малкольм, сосредоточенно расставлявший на столе новую порцию напитков. – Чуть было не разволновался. Обидно, знаете, стало, я так привык за долгие годы обладать отражением…
– С Малкольмом все в полном порядке, – ответил я. – А вот зеркало иногда веселья ради можно совместить с жидкокристаллическим экраном. Видеозапись вместо отражения – чего уж проще.
– А душ? А светящиеся следы? – спросила Мэй.
– Душ – и правда, довольно сложный механизм, управляемый дистанционно. Все равно, как игрушечным вертолетом управлять. А следы – фосфорицирующая жидкость. Ей же, кстати, было обработано покрывало, под которым бродил ночью у реки Энтони, чтобы не замерзнуть и не потеряться – я покосился на Тони, погруженного в дальнем углу зала в компьютерный монитор. Наушники плеера, естественно, были на обычном месте. – К слову сказать, он говорил, что сам чуть не испугался. Особенно, когда заметил, что к нему с разных сторон подкрадываются какие-то темные фигуры.
– А как же он смог тогда исчезнуть?
– А что ему оставалось? Он же не знал, с какими намерениями вы его окружаете. Изнанка покрывала – черная. А под покрывалом на нем был черный костюм. Как у ниндзя. Вовремя сбросишь «простыню», ляжешь на землю, и ночью тебя и с двух шагов не разглядеть.
– А допинг-геймеры? – спросила Пэт.
– Допельгангеры? – уточнил я. – Подходящий по комплекции человек и очень качественно сделанная маска, такие для кино и театров иногда делали. Как в фильме «Фантомас».
– Я же теперь месяц спать не смогу, – сказала Мэй, поежившись.
– Ничего, – засмеялась Пэт, – Одна-две вечеринки, и я приведу вас в чувство. Через неделю сама будешь жалеть, что все уже кончилось. Но скажите… – обратилась она ко мне. – Я так и не исповедалась пастору. Не то, чтобы меня это тревожило, но куда он делся из комнаты?
– Очень разволновался от общения с вами. А стенной шкаф в детской спальне сделан как шкатулка фокусника – задняя стенка двойная, – удовлетворил я ее любопытство. – Однако заочно Джек, безусловно, отпустил вам грехи.
– А шаги на крыше? – спросил Джефф. Глаза у него сверкали, как у ребенка.
– Ларри, – ответил я. – Одна из его многочисленных профессий – промышленный альпинизм. Нужно же ему когда-то тренироваться, чтобы не потерять форму.
– А зачем он притворялся немым?
– А с чего вы взяли, что он притворялся? Он и правда практически нем в Ирландии – совсем не говорит по-английски. И при этом он должен был постоянно находиться в замке, все оборудование – его хозяйство. Кстати, это его голос вы слышали в финале – никто не поет «Kyrie» так, как он. Ну, и Лиза Геррард, конечно.
– А как насчет вашей организации? Охотники за привидениями? Справочник «Желтые страницы»? – спросил Крис.
– Забирайте, это уникальный сувенир. Мы напечатали только два экземпляра.
– Единственное, что остается для меня загадкой, так это то, что вы действительно смогли нас убедить, – сказал Джефф.– Мы скептики, циники, материалисты, нас никак не назовешь пугливыми барышнями, но было несколько моментов, когда все мы, причем одновременно, испытывали настоящий страх. И, если говорить о вере в привидения, страх – очень убедительный.
– Извините за это. Но вы же сами сказали – как иначе помочь поверить в призраков современным деловым людям? Это генератор низких частот. Ухо их не слышит, а организм чувствует и, при определенной амплитуде, реагирует таким образом. Частота в девять герц, например, вызывает панику.
– Здорово! – сказал Генри. – Но еще кое-что. Тот поднос. Как вы умудрились так незаметно взять его у меня из-под носа и так же вернуть на место?
– Поднос? – искренне удивился я. – Какой поднос?
– Да ладно, Саймон! – улыбнулся Генри. – Поднос с лекарством. Он исчез. Я закрыл глаза, досчитал до трех, и, когда открыл глаза, поднос появился снова.
– Понятия не имею, о чем вы говорите, – признался я.
– Ясно, – Генри поднес палец к губам. – Это фирменный фокус, который вы не хотите раскрывать.
– Итак, мистер Уоллис… Вы организуете подобные штучки для всех гостей или только для избранных? – спросил Крис у Мэттью.
Тот отрицательно покачал головой, улыбнулся и ответил:
– Вот это уже действительно осмысленный и интересный вопрос!
– Это все дворецкий и эта горничная! – воскликнула Мэй, резюмируя, видимо, напряженную интеллектуальную работу, которая происходила в ее мозгу.
– Мэй, вам нужно создать детективное агентство. Я уверен в его успехе, – доверительно сказал я. – Что же касается главного организатора, то он – среди вас.
– Браво, Крис! – воскликнул Джефф. – Это было здорово! Вот уж не ожидал!
– Что? – удивился Крис. – Ты мне льстишь. Замок выбрал я. И с девушками заключил контракт… Постойте-ка, ведь все с самого начала вращалось вокруг Мэй! И это она была родственницей того мальчика, который якобы жил здесь. И казалась такой наивной, что прямо не верилось! Хотя было очень натурально… Мэй?
Под многими пристальными взглядами Мэй совсем растерялась. Она пыталась что-то произнести, но очевидно не находила слов.
– Что-то я… не додумал, – пробормотал Крис.
Воцарилась тишина. Джефф медленно повернулся к Генри. За ним последовали Крис и девушки.
На этом, собственно, мои функции заканчивались. Оставалась последняя формальность.
– Господа, – сказал я, постаравшись придать голосу глубокие бархатные обертона, – вы давно вместе, но на самом деле не очень много знаете друг о друге. И только необычная ситуация способна заставить выйти за рамки привычного. Кроме того, с вашим темпераментом нелегко просидеть неделю в затерянном в глуши замке и не умереть со скуки. Один из вас вовремя связался с нашим европейским офисом и рассказал о предстоящем путешествии. Мы спросили, есть ли у него пожелания. Он ответил буквально следующее: «Ну, раз это Ирландия и замок… уместны были бы привидения»… Позвольте представить вам инициатора произошедших событий! – и я со всей торжественностью сделал жест в сторону Генри.
* * *
Каждый раз у меня возникает мысль о том, где именно заканчивается игра и начинается реальность. Уже светало, когда мы, торопясь, чтобы успеть на самолет, ехали в Дублин, а я все задавал себе вопрос, ответа на который не смог дать никто из тех, кто ехал со мной в машине: «О каком подносе он говорил?» Какой-то поднос с лекарством!..
Эпилог
Я смотрел из окна, как гости укладывали в машины чемоданы. А все-таки с ними было забавно! Я не припомню, чтобы в моем замке когда-нибудь устраивали нечто подобное. Шуму, конечно, здесь навели, но это было весело. Я даже буду по ним скучать. Я посмотрел на опустевший коридор. Прислуга уже наводила в замке порядок. Все было, как всегда, и все – по-другому. Я снова выглянул в окно. Гости рассаживались по машинам. Небо заволокло тучами. Солнце скрылось, и стало темно и даже немного грустно. Машины отъехали от замка и увезли моих гостей. Им будет, что вспомнить. Стал накрапывать мелкий дождик. В коридоре появился дворецкий. Проходя мимо меня, он, как обычно, замедлил шаг, повернул голову в мою сторону, подмигнул и, улыбнувшись, пошел дальше. С ним было здорово…
– Джонатан! – почувствовал я родной голос. – Джонатан, пора! Лети скорее сюда!
– Иду, мама, – послал я ответ. – Лечу практически!
Я быстро перевернул ближайший портрет головой вниз – пусть поудивляются напоследок – взмыл в воздух, сделал сальто и полетел ввысь. Я пролетел сквозь перекрытия и, не сбавляя скорости, сквозь редкие капли дождя поспешил, наконец, на этот голос, которого так долго ждал.
Хорошая примета – улетать в дождь.