Фиер приподнял руку, как бы давая понять ректору, чтобы тот притормозил. Глава универа не стал ничего говорить. Посмотрел с любопытством на своего подчиненного. Отошел чуть в сторону, позволяя молодому преподавателю стать на время центром внимания.
Я затаилась, чувствуя, что вот сейчас что-то точно будет. Иначе не стал бы Питер так бесцеремонно идти против многолетней традиции. Ведь сейчас слово должны были взять деканы факультетов.
— Прошу у вас прощения, господин Уорес, — обратился Фиер первым делом к ректору. — Но, признаться, если продолжу молчать, не доживу до конца этого дня.
Питер… ты как всегда красноречив. И вот что-то мне от твоего красноречия плоховато становится. И воздуха в легкие попадает все меньше.
— Что же послужило причиной такого состояния? — поинтересовался ректор.
Голоса их были усилены магией, поэтому слышали мы говоривших со сцены, хорошо.
— Девушка, — охотно пояснил Пит. — Та, которая в свое время умудрилась проникнуть не только в мои мысли, но и сердце.
Сейчас Питер был без гогглов. А это означало, что видит он не очень хорошо. Зато четко может рассмотреть магию тех, кто находился в помещении. Именно по ней он мог определить, кто перед ним. И меня он взглядом благодаря этой особенности нашел довольно быстро. Надеюсь, он все-таки взял с собой свои чудо-очки. Иначе… не дайте местные боги упадет со сцены.
— Катя! — выкрикнул, смотря прямо на меня. — Ты выйдешь за меня? И только попробуй сказать «нет»! Надеюсь, ты не хочешь увидеть мой хладный труп.
Нет, смерти отцу своего ребенка я не желала. Но, признаться, признание удивило и напугало одновременно. Я так ждала этих слов. И вот я их услышала. Теперь же не знала, что делать. Потому что на меня, казалось, смотрели все, кому не лень.
И от этого мне стало еще хуже.
— Катя! — воскликнула Ривена. Ей вторил голос Питера.
А я стала медленно сползать со стула. Потому что перед глазами уже вовсю плясали черные точки, в ушах звенело, а голова кружилась с такой скоростью, что показалось, что я на самом деле куда-то заваливаюсь.
— Катя, ну что же ты, — наконец, шум пропал, и я услышала голос Фиера.
Кажется, меня подхватили на руки. Ничего против этого не имела. А уж когда воздуха стало больше, я быстро стала приходить в себя.
Жаль, я недолго находилась в объятиях Пита. Он уложил меня на что-то мягкое. Сам присел сбоку, коснулся рукой моего лба, убрал щекочущие нос волоски за ухо.
И только тогда я осмелилась медленно открыть глаза. И обнаружить себя в кабинете ректора. Слава богу, последнего здесь не оказалось. Судя по всему, Питер перенесся сюда благодаря магическому переходу.
— Что случилось, Кать? — обеспокоенно спросил любимый.
Я приподнялась на локтях, подтянулась, упираясь спиной о подлокотник дивана. Разговаривать с магом, находясь в лежачем положении, было не очень удобно.
Ну, Катя, говори сейчас или замолчи на веки. Ладно, молчать в моем положении не дальновидно. И не очень благоразумно.
— Питер, я беременна.
Да, судя по выражению лица мужчины, не это он ожидал от меня услышать. Губы словно срослись. Я не могла вымолвить больше ни слова. Настолько было сильно напряжение между нами. Что он сейчас скажет? Обрадуется? Или, наоборот, начнет убеждать меня и себя в том числе в том, что все, что произошло между нами — ошибка?
— То-то я смотрю, — наконец, заговорил Пит, — ты больше стала налегать на сладкое.
— То есть, ты не злишься? — все-таки смогла произнести.
— Злюсь? Что за глупости? Конечно, нет!
Он осторожно коснулся рукой моей щеки. Провел пальцами по скуле, опустился ниже, к губам.
— Что ты обо всем этом думаешь? — хрипловато поинтересовалась.
— Судя по твоему лицу, ты уже напридумывала себе невесть чего, — меня осторожно поцеловали в губы. Этого мне оказалась мало, и я уже сама потянулась за «добавкой». Отказывать мне никто не стал.
Не знаю, сколько мы просидели так, просто целуясь, не переходя ту грань, за которой у меня обычно начинал плавиться мозг. Но в какой-то момент Пит оторвался от моих губ, посмотрел затуманенным взглядом прямо в глаза и снова заговорил:
— Так ты выйдешь за меня?
— Да, — тихо ответила и снова коснулась своими губами его губ. Кокетничать и делать вид, что нахожусь в глубокой задумчивости, не собиралась. По-моему, мой ответ был очевиден.
И вновь мой жених прервал поцелуй. Посмотрел теперь уже строго.