Милая, великолепная женщина со слезами на глазах, одна скатывается по ее идеальной щеке, и в любой момент она может пустить пулю в голову моему лучшему другу. Я чуть не бросаюсь вперед, чтобы схватить ее, когда Дэв протягивает руку и поднимает ее пистолет, приставляя дуло ко лбу.
— Давай. Я заслуживаю этого, поверь мне. Просто позволь моим друзьям остаться, пожалуйста, — говорит он ей, и я слышу боль, с которой он постоянно живет, в каждом слове. Я также вижу, как вся кровь отхлынула от лица Келси, и ее рука начала дрожать, а потом… потом девушка с классными боевыми способностями уронила свой гребаный пистолет и обхватила обеими руками лицо Дэва, прижавшись к нему, а по ее лицу потекли слезы.
— Не делай этого! Никогда, черт возьми, больше так не делай! — говорит она ему самым надломленным голосом, который я когда-либо слышал.
Келси еще мгновение сжимает щеки Дэва, глядя ему в глаза, а затем, словно щелкнув выключателем, отрывает руки от его лица, и отшатывается назад. Широко раскрытые серые глаза, полные паники, устремляются в мою сторону, а затем она проносится мимо Дэва и убегает. Мне кажется, я слышу, как она зовет кого-то по имени Тара, но та исчезает за дальним углом.
— Что, черт возьми, только что произошло? — спрашивает Грей, направляясь к нам.
— Дэв случился, вот что, — отвечает ему Оливер своим спокойным, невозмутимым голосом.
Дэв все еще стоит на коленях там, где она его оставила. Его взгляд устремлен прямо вперёд, но я вижу в его глазах отчаяние. Келси не зная, только что коснулась той части Дэва, до которой никто из нас не мог дотронуться с тех пор, как все это началось. Я ему сочувствую. Правда, но, черт возьми! Поэтому делаю то, что сделал бы он, если бы мы поменялись ролями. Поднимаю его на ноги и ударяю кулаком в челюсть, отправляя обратно на землю. Отворачиваясь от него, я встречаюсь взглядом с Оливером, и он холодно кивает мне в знак одобрения. Грей вскидывает руки вверх.
— Что, черт возьми, нам теперь делать?
Я опускаюсь на колени, подбираю пистолет и нож Келси, складываю их в сумку к нашим, а затем бросаю все это в ее маленькую тележку и устраиваюсь на траве.
— Теперь мы ждем, когда вернется она или кто-нибудь, кого они пришлют, чтобы разобраться с нами. И никто больше не притрагивается к этой чертовой сумке, пока они не разрешат.
Келси
Как только заворачиваю за угол и скрываюсь из виду, я падаю на землю и прислоняюсь к забору, прижимая кулак к губам, чтобы сдержать рыдания, которые так и рвутся наружу. Подтягиваю колени к груди как можно ближе и пытаюсь справиться с охватывающей меня паникой. Я не могу, не могу, не могу… Ствол прижатый к его голове. Взгляд его глаз, просящий меня покончить с ним. Кажется, что я попала в ловушку фильма ужасов «День сурка», где постоянно происходит одна и та же чертовщина, и я не могу, я не могу… дышать.
Появляется Тара, опускается передо мной, кладет руки мне на колени и просто смотрит на меня с пониманием и состраданием. Это то же выражение, что было на ее лице… тогда. Я сжимаю губы, не желая, не в силах пережить это снова, но затем опускаю их и шиплю:
— Это твоя вина! Ты сделала это. Ты сломала меня.
Она кивает головой в знак согласия.
— Да и ты знаешь, как я сожалею об этом. Но это вчерашние новости. Что ты собираешься делать с сегодняшними?
Я просто свирепо смотрю на нее, а потом смахиваю глупые слезы и поднимаю футболку, чтобы вытереть лицо.
— Что, черт возьми, ты думаешь, я собираюсь делать? Подтяну трусики и отведу их к воротам. Конец истории.
Она снова бросает на меня взгляд «ты идиотка».
— Мы обе знаем, что это будет ошибкой. Келлс, они нужны тебе.
Я резко качаю головой.
— Этот парень, Дэвин…
— Похож на тебя, только без сисек! — прерывает она меня, — Он просто набрасывается, вместо того чтобы, как ты, смириться со своей болью. — Когда я демонстративно отворачиваюсь от нее, она вздыхает. — Он попросил тебя выстрелить ему в голову, чтобы его друзья могли остаться и быть в безопасности. Если бы ты действительно считала, что он представляет угрозу, то так бы и поступила. История доказывает, что это правда.