— Спасибо. Очень мило с твоей стороны предложить помощь, но у меня все в порядке. Просто примите душ и устройтесь поудобнее сегодня. Обещаю, что испачкаю вас завтра. Э-э, имею в виду, загрязню, нет, дам работу… А сейчас я пойду и окуну голову в ведро, увидимся позже, ребята? — Я выбегаю за дверь, пытаясь сохранить остатки своего достоинства, когда Линк смеется, а губы Оливера изгибаются в подобии улыбки.
Быстро прохожу мимо среднего фургона, одновременно рисуя в голове знаки опасности, которые перекрывают мысленные образы обнаженных мужчин в душе, и устремляюсь в землянку. Я вбегаю в дом и плюхаюсь в кресло за столом, который мы поставили здесь на самое жаркое время лета, чтобы нам не приходилось постоянно включать кондиционеры в кемперах. Я сижу и барабаню пальцами целых три минуты, а потом снова начинаю расхаживать по комнате. Я думала, что это все, чего хотела. Помощь других, люди рядом, чтобы я больше не была совсем одна. Но я никогда не думала, что это будут одни мужчины. Чертовски привлекательные мужчины, не обращайте внимания. Я больше не в состоянии вести себя как девушка с парнем. Даже перестала читать все любовные романы, загруженные на планшет Тары, потому что мне было слишком грустно об этом думать. Посмотрите на меня - я едва могу связать предложение, чтобы поговорить с ними. Они сразу поймут, что я сумасшедшая, и либо выставят меня отсюда, либо украдут кучу припасов и убегут, и я бы даже не стала их винить.
Я не знаю, как это сделать. Мне нужно сосредоточиться на чем-то другом, пока не придет время обеда, и должна попробовать еще раз, хотя не знаю, как это сделать. Мне нужно попробовать, потому что они мне нужны. Немного успокоившись, беру пустое ведерко для яиц и ложку корма и отправляюсь в курятник.
— Дамы, новые правила! В лагере появились мужчины, во множественном числе. Это серьезно. Больше никаких девичников, на которых мы выходим из-под контроля и выставляем себя на посмешище. Это касается вас, Снуки, Дженни и Карди. Всегда прикрывайте свои груди перьями, леди, и старайтесь вести себя прилично. Нам нужно, чтобы эти парни были рядом. Я… я не смогу прожить еще год в одиночестве, так что собирайтесь и ведите себя как можно лучше, пожалуйста.
В ответ я слышу хлопанье крыльев, покачивание головой и даже несколько пронзительных криков, так что выдыхаю, зная, что они меня прикроют, и собираю последние яйца. Когда я поворачиваюсь, чтобы выйти из загона, на мгновение замираю, думая, что увидела движение у входа в землянку, но там никого нет. Через минуту отворачиваюсь, открываю калитку для девочек и выхожу из загона.
Когда иду на кухню, то на меня накатывает волна усталости, я всю ночь готовила все для своих новых гостей, и достаю телефон, чтобы посмотреть на время. Вздыхаю, когда вижу, что сейчас только половина десятого утра. Такими темпами я ни за что не доживу до конца дня, и чем больше буду уставать, тем глупее будет моя речь. Мне срочно нужно вздремнуть. Ставлю ведерко на стол, напоминаю себе вернуться к обработке яиц, которые все еще находятся в автоматах, и направляюсь в соседний тренажерный зал, запирая за собой дверь. Плюхаюсь на один из ковриков для упражнений, ставлю будильник на телефоне на два часа и опускаю голову. Я должна доверять мужчинам, которых впускаю в свой дом, иначе это никогда не сработает, поэтому собираюсь начать прямо сейчас. Надеюсь, что когда проснусь, все будет на своих местах.
ДЭВИН
Я быстро отошел в сторону, когда девушка начала поворачивать, так что, кажется, она меня не заметила. Для меня не было вопроса последовать за ней, особенно когда я увидел, что она побежала, как только миновала трейлер, в котором оставила нас. Землянка оказалась неожиданностью, и, к счастью, она стояла ко мне спиной, когда расхаживала по ней, так что у меня было время выскользнуть обратно. Когда она начала с кем-то разговаривать, то я понял, что должен узнать, кто это был и почему она солгала, что была здесь одна. «Больше никаких девичников» — сказала она, и она говорила это, блядь, буквально. Курицы, она разговаривает с чертовыми курицами. Это значит, что прошлой ночью она была так наряжена для своих... кур?
Когда я больше не слышу ее голоса, то возвращаюсь в кемпер. Эта женщина вводит меня в заблуждение. Все это место - фантазия выжившего после апокалипсиса, и она живет здесь в полном одиночестве уже больше года, если то, что она говорит, правда. Господи, неудивительно, что она в полном беспорядке. Как будто у нее раздвоение личности, и я даже не говорю обо всей этой истории с курицами. Имею в виду, что если бы я был так долго один, уверен, что в конце концов поговорил бы с ними, просто чтобы услышать звук собственного голоса. Не думаю, что я бы стал с ними веселиться, но, думаю, что ты сделаешь все, чтобы выжить. Это на самом деле очаровательно. Она сногсшибательная, словно из другого измерения. Мне определенно нравится сегодняшний образ больше, чем вчерашний, но, судя по тому, как парни реагируют на нее, это может вызвать проблемы. Мы уже проходили этот путь раньше, и это нас чуть не погубило. Такого больше не повторится, если это зависит от меня.
Итак, она красива и в некотором роде очаровательна, а еще у нее есть навыки суперсолдата, которые она продемонстрировала нам с минимальными усилиями. Она может обезоружить мужчину, даже не вспотев, метко стреляет из пистолета, одним движением пальца рассеивает орды зомби и мастерски метает ножи. Она добра к нам, даже несмотря на то, что я веду себя с ней как полный придурок, пригласила нас в дом и, по сути, вручила ключи от своего королевства со всеми припасами, которые нам необходимы, но я просто ни хрена не понимаю. Никто не бывает таким... милым. По крайней мере, настолько.
Должно быть, в ней есть что-то, чего я не вижу. Я не могу, не хочу верить, что это правда. Больше нет места для слабости, и она уже чертовски сильно подорвала мой щит тем, что там произошло. Я до сих пор чувствую ее нежные руки на своем лице и вижу выражение ее лица, когда я практически приказал убить меня, чтобы остальные могли остаться. По какой-то причине то, что я сделал, сломало ее, как фарфоровую куклу. Я видел, как она распрямляется в нескольких дюймах от моего лица, и ее реакция, ее слова проникли прямо в мою истерзанную душу и сжали ее, как гребаные тиски, потому что она поняла это. Это значит, что ее вынудили сделать что-то ужасное, и, приставив дуло к моей голове, я разрушил ее щит, который защищает от того, что она натворила. Так что, да, у нее должна быть какая-то точка зрения, чтобы впустить нас, потому что иначе? В противном случае я в полной заднице.
Линк стоит перед трейлером, смотрит в мою сторону и идет мне навстречу как раз в тот момент, когда Оливер спускается по лестнице, выглядя так, словно только что сошел с гребаного каталога GAP. Коричневые брюки чинос и синяя рубашка поло напоминают мне инженера, которым он был когда-то. Единственное, что не соответствует этому образу, - это его все еще влажные, слишком длинные волосы и поношенные ботинки на ногах, которые, как и у всех нас, прошли много миль.
— Куда она пошла? — спрашивает Линк, встречая меня на полпути.
— Там есть землянка, большая землянка - за домом на колесах. Я не мог заглянуть в нее, но там есть куры... с которыми она разговаривает. Она сообщила плохую новость о том, что они больше не могут устраивать девичники и должны вести себя прилично, потому что сейчас здесь есть мужчины.
Я вижу, как его глаза наполняются весельем, и на лице появляется улыбка, поэтому я коротко говорю:
— Не надо.
— Что «не надо»? — Линк хмурится.
— Мы не можем повторить тоже, что с Мией, так что просто не надо.
Оливер усмехается.
— Это не Миа.
Я оборачиваюсь к нему.
— В самом деле? И откуда, черт возьми, ты это знаешь? Мы не знаем эту цыпочку.
— Миа сидела на заднице и ничего не делала. Она съедала самые большие порции из нашего рациона, ныла, когда мы просили ее сделать самую простую вещь, и по-королевски трахалась с каждым из нас как в постели, так и вне ее, — он взмахом руки обводит все поля. — Келси сказала, что четыреста четырнадцать дней была одна. Это означает, что она все это подготовила, вероятно, стоя на коленях, и, по сути, просто передала все это нам. А еще она выглядит так, будто ей хватит одного пропущенного приема пищи, чтобы упасть. Открой глаза и не смотри на ее красоту. У неё кожа да кости, и явно не из-за недостатка еды. Она угасает. Келси - не Миа.
Мы с Линком несколько мгновений смотрим на него, переваривая все, что он сказал, а затем поворачиваемся лицом друг к другу и говорим одновременно:
— Она не Миа.
На моем лице появляется недовольная гримаса, обвиняя его в том, что он сглазил, но все же хочу кое-что сказать.
— От этого только хуже. У нас с Мией не было особых чувств. Мы все знали, что это такое, и пришли к соглашению, даже если она все испортила. Келси может стать кем-то большим для некоторых из нас, и вот тут начинается опасность.
Оливер скрещивает руки на груди и качает головой.
— Тебе не кажется, что ты немного торопишь события, Дэв? Мы пробыли здесь всего час, а ты уже предполагаешь, что она заинтересуется кем-то из нас?
Теперь моя очередь усмехаться.
— Умоляю. Четверо мужчин и одна женщина? Апокалипсис? Совместная жизнь? Вы оба знаете, что что-то обязательно произойдет!
Грей воспользовался моментом, чтобы выйти из кемпера после душа, одетый в новые джинсы и свежую футболку.
— Что должно произойти?
— Дэв думает, что это будет еще одна Миа, — говорит ему Оливер.