Линк
Я задерживаю дыхание и жду, что Келси сделает с Дэвом. Как бы сильно я ни любил этого парня и готов был отдать за него жизнь, прямо сейчас мне хочется врезать ему прямо по лицу за то, что он повёл себя как мудак. И не только из-за того, что он испортил все наши шансы быть приглашенными в то, что я считаю солидным и процветающим сообществом, но и за то, что он вызвал такой вид Келси. Глубокая печаль, которую я вижу в ее глазах, просто поразила меня до глубины души, и я хотел бы заключить ее в свои объятия и заставить это исчезнуть. Я едва ее знаю, но уже умираю от желания узнать больше. Не только потому, что она - ходячая эротическая мечта, одетая для вечеринки в клубе, как прошлой ночью, или в своей классной футболке с изображение группы и с собранными в хвост волосами, она чертовски великолепна и пахнет так слишком сладко. Я не чувствовал ничего лучше, со времен последнего цветения роз. Только что она флиртовала, а в следующую секунду почувствовала себя неловко и попыталась это скрыть. Пока что она совершенно очаровательна. И это даже не принимая во внимание, насколько сексуальны ее дерзкие движения. Не сомневаюсь, что нож попал именно туда, куда она хотела, не задев пальцев Дэва всего на дюйм.
С момента, как мы встретились прошлой ночью, Келси делала все, чтобы помочь нам. То, что она обезоружила меня, вероятно, спасло меня от пули в голову от одного из их снайперов, а затем, несколькими нажатиями на свой телефон, она перенаправила орду, от которой мы бежали целую неделю. Она дала нам безопасное место для ночлега, накормила свежими яйцами и ветчиной, черт возьми, яйцами! Я не ел яиц с тех пор, как все это началось почти два года назад. Даже сейчас она раздает драгоценные медикаменты, чтобы помочь незнакомцу, и рассказывает нам, где найти запасы. Черт, она никого из нас не знает. Мы могли бы быть подонками, которые попытались бы причинить ей вред, но она сразу же приняла наши сомнения за чистую монету. Чертов Дэв, у него проблемы с головой и горы багажа. Я мог бы привести ей кучу причин, по которым он такой, какой есть, но он вел себя с ней как придурок с самого начала, так почему ее вообще это должно волновать?
Милая, великолепная женщина со слезами на глазах, одна скатывается по ее идеальной щеке, и в любой момент она может пустить пулю в голову моему лучшему другу. Я чуть не бросаюсь вперед, чтобы схватить ее, когда Дэв протягивает руку и поднимает ее пистолет, приставляя дуло ко лбу.
— Давай. Я заслуживаю этого, поверь мне. Просто позволь моим друзьям остаться, пожалуйста, — говорит он ей, и я слышу боль, с которой он постоянно живет, в каждом слове. Я также вижу, как вся кровь отхлынула от лица Келси, и ее рука начала дрожать, а потом... потом девушка с классными боевыми способностями уронила свой гребаный пистолет и обхватила обеими руками лицо Дэва, прижавшись к нему, а по ее лицу потекли слезы.
— Не делай этого! Никогда, черт возьми, больше так не делай! — говорит она ему самым надломленным голосом, который я когда-либо слышал.
Келси еще мгновение сжимает щеки Дэва, глядя ему в глаза, а затем, словно щелкнув выключателем, отрывает руки от его лица, и отшатывается назад. Широко раскрытые серые глаза, полные паники, устремляются в мою сторону, а затем она проносится мимо Дэва и убегает. Мне кажется, я слышу, как она зовет кого-то по имени Тара, но та исчезает за дальним углом.
— Что, черт возьми, только что произошло? — спрашивает Грей, направляясь к нам.
— Дэв случился, вот что, — отвечает ему Оливер своим спокойным, невозмутимым голосом.
Дэв все еще стоит на коленях там, где она его оставила. Его взгляд устремлен прямо вперёд, но я вижу в его глазах отчаяние. Келси не зная, только что коснулась той части Дэва, до которой никто из нас не мог дотронуться с тех пор, как все это началось. Я ему сочувствую. Правда, но, черт возьми! Поэтому делаю то, что сделал бы он, если бы мы поменялись ролями. Поднимаю его на ноги и ударяю кулаком в челюсть, отправляя обратно на землю. Отворачиваясь от него, я встречаюсь взглядом с Оливером, и он холодно кивает мне в знак одобрения. Грей вскидывает руки вверх.
— Что, черт возьми, нам теперь делать?
Я опускаюсь на колени, подбираю пистолет и нож Келси, складываю их в сумку к нашим, а затем бросаю все это в ее маленькую тележку и устраиваюсь на траве.
— Теперь мы ждем, когда вернется она или кто-нибудь, кого они пришлют, чтобы разобраться с нами. И никто больше не притрагивается к этой чертовой сумке, пока они не разрешат.
Келси
Как только заворачиваю за угол и скрываюсь из виду, я падаю на землю и прислоняюсь к забору, прижимая кулак к губам, чтобы сдержать рыдания, которые так и рвутся наружу. Подтягиваю колени к груди как можно ближе и пытаюсь справиться с охватывающей меня паникой. Я не могу, не могу, не могу... Ствол прижатый к его голове. Взгляд его глаз, просящий меня покончить с ним. Кажется, что я попала в ловушку фильма ужасов «День сурка», где постоянно происходит одна и та же чертовщина, и я не могу, я не могу... дышать.
Появляется Тара, опускается передо мной, кладет руки мне на колени и просто смотрит на меня с пониманием и состраданием. Это то же выражение, что было на ее лице... тогда. Я сжимаю губы, не желая, не в силах пережить это снова, но затем опускаю их и шиплю:
— Это твоя вина! Ты сделала это. Ты сломала меня.
Она кивает головой в знак согласия.
— Да и ты знаешь, как я сожалею об этом. Но это вчерашние новости. Что ты собираешься делать с сегодняшними?
Я просто свирепо смотрю на нее, а потом смахиваю глупые слезы и поднимаю футболку, чтобы вытереть лицо.
— Что, черт возьми, ты думаешь, я собираюсь делать? Подтяну трусики и отведу их к воротам. Конец истории.
Она снова бросает на меня взгляд «ты идиотка».
— Мы обе знаем, что это будет ошибкой. Келлс, они нужны тебе.
Я резко качаю головой.
— Этот парень, Дэвин...
— Похож на тебя, только без сисек! — прерывает она меня, — Он просто набрасывается, вместо того чтобы, как ты, смириться со своей болью. — Когда я демонстративно отворачиваюсь от нее, она вздыхает. — Он попросил тебя выстрелить ему в голову, чтобы его друзья могли остаться и быть в безопасности. Если бы ты действительно считала, что он представляет угрозу, то так бы и поступила. История доказывает, что это правда.
Я поворачиваю голову, чтобы посмотреть ей в лицо, и рычу.
— Иди к черту, гребаная сучка!
Она запрокидывает голову и смеется, и от этого мой гнев тает как по волшебству. Ничего не могу с собой поделать, одной из моих любимых черт в подруге был ее смех. Он такой чертовски заразительный и настоящий, что любой, кто его слышит, не может не улыбнуться. Однажды мы летели с ней в Вегас, и она смотрела комедийный фильм в наушниках. Тара так громко смеялась во время полета, что, без обмана, трое других пассажиров остановили ее, когда мы выходили из самолета, и сказали, что, слушая ее смех, это сделало полёт лучшим в их жизни. Они сказали, что моя девочка заставляла их улыбаться все время.
Тара снова смотрит на меня и с дразнящим выражением лица качает головой, протягивает руку и делает вид, что полирует воображаемый нимб.
— Подруга, мы обе знаем, что меня нет в аду и не будет. Дьявол не смог справиться с моим дерьмом, поэтому выгнал.
Мои губы дрожат.
— Боже, Тара, я чертовски сильно по тебе скучаю, — говорю я ей грустным, надломленным голосом.
Выражение ее лица наполняется любовью, а руки возвращаются к моим коленям.
— Знаю, малышка. Вот почему я все еще здесь, и останусь до тех пор, пока буду тебе нужна, но самой тебе нужно собрать все это дерьмо и начать строить свое будущее. Пора. Давно пора.
Я смахиваю последние слезы, приглаживаю волосы и собираю их в конский хвост, затем киваю, прерывисто вздыхая. Я поднимаюсь на ноги, и Тара отступает на шаг, на ее лице появляется коварная улыбка.
— О, и я выбираю Грейсона. Хочется облизать эти ямочки на щеках, когда он улыбается.
Я закатываю глаза, глядя на нее, пока поправляю одежду и стряхиваю с нее траву.
— Райан точно накажет тебя за это.
Она вскакивает на ноги и одаривает меня широкой улыбкой.
— О-о-о, чертовски надеюсь на это. Ты же знаешь, как мне нравится, когда он меня шлепает!
Я давлюсь смехом.
— Боже, Тара!
Она приподнимает брови и машет мне в сторону угла забора, туда, где я оставила парней, и пропевает:
— Не отказывайся от этого, пока не попробуешь.
Еще один глубокий вдох, и я выхожу из-за угла и направляюсь обратно по тропинке к ним. Они все вскакивают на ноги, когда видят, что я приближаюсь, даже раненый Гэвин. Мне все еще трудно встречаться с ними взглядом, поэтому вместо этого смотрю на пустые контейнеры из-под еды, грязные тарелки и вилки, которые были убраны и сложены в тележку. Рядом с ними сумка с оружием, и я не могу удержаться, чтобы не пересчитать их, чтобы убедиться, что они все на месте. Подсчет правильный, но я хмурюсь, когда вижу в сумке свой собственный полностью заряженный пистолет и нож. Блядь. Это могло закончиться плохо, учитывая, что мое оружие было единственным, в котором еще оставались патроны. Наклоняюсь и беру его и свой нож, прячу их в кобуру, прежде чем поднять глаза, чтобы рассмотреть их всех. Линк внимательно изучает выражение моего лица и произносит мое имя, но Дэвин перебивает его.
— Прости. Знаю, что все испортил, когда потянулся за оружием, но, пожалуйста, поверь, это было не для того, чтобы использовать его против тебя, — он проводит рукой по своим длинным волосам от разочарования или нервозности, а я молчу, ожидая, чем все это закончится. — Находится здесь, среди мертвых… У меня мурашки бегут по коже от отсутствия оружия. Это заставляет меня чувствовать себя… слабым. Клянусь, это было сделано только для того, чтобы чувствовать себя защищенным от зомби, а не для того, чтобы использовать его как угрозу тебе и твоим людям. — его взгляд метнулся к Линку и остальным, и в нем застыла решимость, прежде чем вернуться ко мне. — Если ты позволишь мне уйти, то больше никогда меня не увидишь. Даю слово, но, пожалуйста, позволь моим друзьям остаться и присоединиться к вашему сообществу. Они будут из кожи вон лезть, чтобы внести свой вклад и стать настоящим достоянием вашей группы.