Джине прочитала текст через пластиковый пакет, бледнея на глазах.
– Ну?
– Не-е-ет. – Она бросила взгляд на Серену. – Мы получали угрозы в адрес Серены, вернее, Вероны Валентайн, но… но такая «валентинка»…
– То есть вы не видели ничего похожего?
– Нет. – Ее глаза расширились. – Это ужасно, Серена.
Она вздохнула:
– Джине, это с тобой случилось ужасное.
Джине слабо улыбнулась:
– И с Аллоной. Я слышала, что она тоже попала в госпиталь? И она все еще сердится.
– Мы все застрахованы, – вступил в разговор Джо. – И вы, Джине, получите компенсацию.
Дверь в кабинет внезапно резко открылась, и на пороге появился разъяренный Джей Браден. Не обращая внимания на присутствующих, он набросился на Джине:
– Что ты здесь делаешь, пигалица? Тебе надо быть в госпитале. Ты не должна была приходить сюда! – Он посмотрел на Джо, словно тот был виноват, что Джине пришла на студию.
– Джей! – пыталась протестовать Джине. – Я пришла, потому что сама захотела, честно. Сериал мой второй дом, пойми. Я не могла больше оставаться в госпитале. И не хочу одна сидеть дома… пожалуйста! Я хочу быть здесь.
Джей посмотрел на Джо и Энди, потом перевел взгляд на Билла Хатченса.
– Ей и вправду нужно быть здесь? Здесь, где подают конфеты с крысиным ядом?
Джо еле сдерживался, чтобы не ответить на ледяные уколы Джея.
– Джей, прошу тебя! – Джине положила руку ему на грудь. Она улыбнулась ему, затем всем остальным. – Пожалуйста, не смотрите на меня так, – сказала она. – Джей, я о'кей, честно. И чтобы я когда-нибудь съела что-нибудь на студии… да никогда в жизни!
«И не ты одна», – подумала Серена.
– Ты выглядела вчера ужасно, – напомнила Серена, не сводя глаз с Джине.
– Но все прошло, правда.
– Это просто какое-то безумие, – прошептал Энди.
– Все прошло. И я хочу работать. И мне не нужна никакая компенсация, – заявила Джине.
– Джине, послушай… – начала Серена. – Ладно, поговорим потом.
К концу дня, когда Серена закончила финальную сцену, намеченную на этот день, она нашла Конара, Лайама и Билла, которые поджидали ее около павильона. В последней сцене участвовал Хэнк. Это был шумный спор по поводу поведения Вероны и ее сестры и беспокойства, что им обеим стоило бы подальше держаться от Дэвида Девилля. Все, что хотел этот парень, – это их виноградники. Конечно, она горячо спорила с отцом, говоря ему, что люди дороже, чем какие-то виноградники.
Когда Джим объявил «снято» и, просмотрев материал, сказал, что все в порядке, она покинула площадку и подошла к мужчинам, поджидавшим ее.
– Серена, я попросил Конара сегодня вечером забрать тебя к себе.
– Замечательно! Я сама давно собиралась повидать Дженнифер и малыша, но сегодня мне хотелось бы побыть дома.
– У меня есть кое-какие дела, – пояснил Лайам, – ты должна поехать с Конаром.
Серена была встревожена тем, как внезапно защемило сердце.
Ревность.
У него какие-то дела. Ну конечно… излишне спрашивать какие.
Она не забыла, как хорошо им было вместе, но она для него прежде всего его работа. Естественно. Наверное, ему трудно не оставлять ее ни на минуту.
Она не может позволить себе задумываться, какие дела он имел в виду. Но она не хочет никуда идти сегодня. Она хочет вернуться домой и просто отдохнуть. Она включит сигнализацию и задернет все шторы.
– Спасибо, Конар, – сказала она. – Но я думаю, Билл может проводить меня домой, где я приму все меры предосторожности.
– Джен будет очень рада повидать тебя, – настаивал Конар.
Лайам строго смотрел на нее. Он был явно раздражен.
– Послушайте. Я запру двери. Поставлю дом на охрану. Приготовлю салат и, наконец, высплюсь. Я устала. Очень устала.
Она повернулась к Лайаму.
– Но Билл не имеет ни минуты отдыха, – заметил он.
– Ничего… все нормально, – успокоил Билл. – Правда. Коп никогда не отдыхает, ты это прекрасно знаешь, Лайам. Я отвезу Серену домой. Я буду рядом… сегодня дежурит Рикардо?
– Да. Я прослежу за этим, – пообещал Лайам.
Он повернулся и ушел, расправив широкие плечи и выпрямив спину. Он рассердился, подумала Серена, провожая его взглядом. Она посмела проявить непослушание. Он хотел, чтобы она поехала к Конару и Дженнифер, чтобы он мог не беспокоиться о ней. Видимо, по его мнению, она ведет себя как капризная примадонна.
Что ж, сам он всегда ведет себя как диктатор.
– Ты готова? Я представляю, как тебе хочется сейчас бросить все и оказаться где-нибудь далеко-далеко, – заметил Билл.
Она улыбнулась, качая головой.
– Я люблю свою работу. Люблю сериал. За исключением того… о Господи, Билл, почему кто-то творит все эти ужасные вещи?
– Тебя интересуют мотивы? Пойдем, я провожу тебя до гримерной, отвезу домой и по пути расскажу, что думаю на этот счет.
Капитану Риггеру недавно стукнуло шестьдесят. С коротко остриженными серебристо-пепельными волосами и глазами стальной голубизны, высокий, спортивный и сильный, он был отцом пятерых детей, дедушкой шестнадцати внуков и в придачу обладал покладистым характером. Лайам договорился встретиться с ним, потому что собирался заглянуть в старые файлы, но не хотел проходить через все необходимые формальности, обязательные в полицейском департаменте.
Сначала он с разрешения Риггера воспользовался его телефоном и позвонил Рикардо. Когда Рикардо ответил, Лайам попросил его выйти на дежурство пораньше.
– Серена сейчас с Биллом Хатченсом, но я не знаю, насколько он сможет задержаться. Она будет у себя, но мне будет спокойнее, если ты присмотришь за домом.
– Я понял, – заверил его Рикардо. – Моей жены сейчас нет дома, но как только она вернется, я поеду туда.
Лайам поблагодарил его и повесил трубку.
– Ты снова пользуешься услугами Рикардо? – поинтересовался Риггер, вспоминая, что Лайам посоветовал Конару Маркему нанять Рикардо во время «хичкоковских убийств». – Я рад. Ему нужны деньги, дети очень дорого обходятся сейчас.
Риггер закурил сигарету. Здесь не положено было курить, но Риггер включил вентилятор и закрыл дверь.
– Значит, ты думаешь, что можешь раскопать что-то полезное, просматривая файлы времен «хичкоковских убийств»? – спросил он. – Не сомневаюсь, что у тебя уже есть соображения на этот счет?
Лайам пожал плечами.
– Кто-то из работников студии должен участвовать в этом. Я подозревал Джея Брадена, он вел себя очень странно последнее время.
– А как насчет родственника Серены?
Лайам колебался.
– Я могу понять, что Джефф мог с кем-то подраться, поспорив из-за какого-то египетского божества, но чтобы попытаться убить женщину, которую он знал с тех пор, как она была ребенком… это не укладывается в голове.
– Значит, ты склоняешься к Брадену?
Лайам опять пожал плечами.
– Я нашел кое-что здесь. – Лайам открыл файл Джея Брадена. – Учился в Гарварде, – пробормотал он. – Начал с юриспруденции, как и хотели его родители. Но после двух лет учебы ушел и стал петь в хоре в одном из мюзиклов на Бродвее. Потом пустился в коммерцию, торговал нижним бельем… И однажды был арестован за драку. Я думаю, имеет смысл присмотреться к нему и расспросить о ситуации поподробнее.
– Если ты ищешь отчеты об арестах, – сказал Риггер, просматривая кипу файлов, – проверь Аллону Сейндж. Богатая и независимая. Была арестована несколько раз. Она принимала участие в марше актеров за гуманное отношение к животным. Власть черных. Права женщин. Права геев и так далее. Ты только позови, и она готова. Между прочим, я просматривал досье осветителей и ассистентов. Ни на кого ничего нет. Но кое-что я откопал для тебя. Мужчина, которого ты упомянул, когда звонил. Эймзбари. Его связи с «Хейнз и Кларк».
– На него есть дело в полиции?
– Его задержали за кутеж с наркотиками.
– Что за новость – наркотики на вечеринке в Голливуде!