Расставив тарелки на стол, ужин проходил в тишине, только броски взглядами разбавляли трапезу, что веселили девушек, ведь вели они себя как школьницы. Одновременно доев, девушки поставили тарелки в мойку, как бы пометив, что помыть все же будет надо.
— Пойдем в кровать? — предложила гостья.
— Да, пошли, ты устала, да и я тоже. — выдала блондинка, с глупой улыбкой.
— А ты почему устала? — забеспокоилась другая девушка.
— Много думаю, — увернулась от нормального ответа Эмма, кивая головой.
— Хорошо, к этой теме мы еще вернемся, — дала понять Реджина.
— Это неизбежно, я считаю, — почесав бровь, подтвердила хозяйка.
— Давай я тебе помогу, — показала глазами на коляску, и наклонив голову на бок, в ожидании ответа.
У Эммы не было другого варианта, кроме как сказать
— Хорошо, — качнула та головой.
Она была не против снова оказаться в теплых, уже чуть ли не родных, руках. Она ждала этого большую часть дня, а все ради того, чтобы Джина снова побыла с ней какой-то, на взгляд светловолосой, короткий период времени, которого ей было все мало и стало не хватать все больше и больше.
Снова оказавшись в комнате, в которой недавно побывала, они расположились в той же позе, — в обнимку, — что и вчера. Было удобно. Сон пропал, захотелось говорить.
— Эмма, — мягко, горячим шепотом на ухо проговорила брюнетка.
— Что такое? — вздрогнув от мурашек по телу, так же тихо ответила Эмма, только вместо шепота, вырвался какой-то писк.
— Думаю, ты должна мне что-то рассказать? — решила включить давление Реджина. На самом деле — опасно.
— Разве? — напряглась она.
— По-моему — да, — все напирала девушка. — Как ты спишь, дорогая? — полетел вопрос по касательной.
Эмма напряглась сильнее прежнего. Ее тело напоминало субстанцию из куч нервов, непонятной агрессии — скорее всего от воспоминаний, — и жестокости, проступившей на лице.
— Отлично я сплю, а что? — оборонялась солдат.
— Эм-ма, — вкрадчиво произнесла Док, — со мной ты можешь говорить, я не причиню тебе вреда, — ласково и уверенно.
Это возымело должный эффект, мышцы расслабились, на смену жестокости пришла хмурость, что уже значительный прогресс.
— Хорошо, но я расскажу тебе совсем чуть-чуть, и мы будем спать, хорошо?
Реджина не могла упустить этот шанс, да и дело даже не в этом. Точнее, далеко не в этом. Дело в том, что она просто хотела помочь девушке, которая ей нравится.
— Я не буду вдаваться особо в подробности, потому что мне тяжело об этом говорить.
На это заявление Джина понимающе кивнула, хоть и знала, что Свон ее не видит, но она безусловно чувствовала каждое телодвижение, и это было правдой.
Уловив движение, она продолжила.
— Началось все, наверное, с моего детства, когда меня кидали по семьям. В некоторых даже били, потому что не все мы — дети из системы — получаем тех нормальных родителей, которых хотим или даже заслуживаем. И чем чаще тебя перекидывают, тем чаще тебя интересует вопрос «А где МОИ родители?», этот вопрос конечно начинает волновать конечно раньше, это просто идет с тобой в комплекте, когда ты оказываешься в детских домах. — Глубоко вдохнув и резко выдохнув, светлоголовая решила продолжить, чтобы не потерять настрой, — а потом были попытки сбежать из системы, хотя меня туда снова и снова возвращали, пока не пришло время покидать систему и меня оттуда не выпнули сами. Затем я решила отправиться в армию, ведь ловить мне здесь было нечего, а Август уже тогда собирался уехать, наверное, ты знаешь. — Реджина снова едва заметно кивнула, но этого хватило. — А в армии такие ужасы случались, что мне бы с лихвой хватило на всю жизнь, но слава Богу я уже была закалена, и особо на меня это не повлияло, хотя во снах иногда приходят воспоминания, например, как гранатой разорвало человека, перестрелки, в которых умирали дети. — на этом моменте повисла гробовая тишина, лишь слышно было, как гостья активно вбирает в легкие воздух, что аж свистит.
— Прости, что заставила тебя говорить об этом, но я не жалею, я считаю, что тебе нужно было поговорить об этом, — прижимая блондинку ближе к себе, призналась Доктор.
— Это ничего, Джина, я думаю точно так же, просто не могла найти человека, которому бы могла довериться, — развернулась в объятьях Эмма. — - Нисмотря на то, что Август мне как брать, ему я этого говорить не хотела. Это нормально? — поинтересовалась она же.
— Думаю да, вполне нормально, — подтвердила кивками головы свои слова Миллс. — Такое часто случается. Не хочется обременять родных людей своими проблемами. Самый лучший вариант это молчать. Ну, так думают люди, которые держат все в себе. А друзья, которые видят, что с тобой происходят отчаянно мечтают, чтобы ты с ними поделилась.
— Да уж, как по мне — это все сложно. Как ты с этим всем справляешься? Разгребаешь вот это вот все каждый день, — жестикулируя руками, повествовала Эмма, — а иногда, я уверена, попадаются случаи еще хуже.
— Ты права, это сложно, но не для меня. Я это понимаю, мне это нравится, да, устаешь, да, приходится много думать. Иногда, может и времени не на себя не хватать, потому что жизнь людей, которые ко мне приходят в сто раз интересней, чем твоя собственная, и ты просто забываешься. Но я хотя бы могу им помочь. — пожимая плечами отвечает темноволосая.
— Вот это я понимаю ответ, — с восхищением смотря в лицо, ответила Эмма.
— Самый обычный ответ. Любой бы кто любит свою профессию, думаю, ответил бы так же. Не хочешь мне рассказать, что сегодня случилось? — прищурила глаза гостья.
— О нет, Джина, неужели он успел тебе рассказать? — горько вздохнула блондинка, упираясь лбом в плечо.
— Ох, думаю, я узнала об этом сразу, как только это закончилось, — подтвердила она.
— Я готова его убить за это, знаешь? — посмотрела хозяйка из-под бровей.
— Возможно, он просто заботится о тебе? — заявила Док. — Ты так не считаешь? — добавила она же.
— Может оно и так, — прошептала другая девушка.
— Эмма, — подняв голову за подбородок, заставляя посмотреть в глаза, — не запрещай людям заботиться о тебе. Это хорошо, что есть люди, которые могут о тебе позаботиться, прими это. Значит ты им важна. — с улыбкой закончила предложение брюнетка.
— Хорошо, Реджина, я постараюсь, но это тоже нелегко.
В ответ последовал кивок головы. Они так и смотрели друг другу в глаза, казалось бы прошли часы, прежде чем одна из них посмотрела на губы. Вторая тоже перевела взгляд на губы, а затем взгляд блондинки начал блуждать по всему лицу собеседницы. Обе девушки начали наклоняться друг к другу и поцелуй, который, казалось бы, не должен был произойти, все-таки произошел. Но поцелуй был мимолетный, секундный и скорее, какой-то дружеский, чем с романтическим контекстом. Эмма, видимо, смутилась, а брюнетка этого хотела и просто прикрыла глаза, пытаясь понять свои ощущения. Молчание, казалось длилось секунды. А на деле, прошли минуты проведенные за размышлениями.
— Давай спать, — попросила хозяйка дома, смущенным голосом, — с тобой, если честно, мне спится лучше, как будто меня кто-то охраняет. Останься сегодня, прошу тебя. — Не смотря на произошедшее минутами ранее, все же призналась блондинка.
Это признание проявило в Джине огромное количество неописуемой нежности к этой девушке, и все, чего хотела Док, так это остаться в этой кровати, что она и сделала.
— Хорошо, думаю, сегодня можно, — поцеловав девушку в макушку, она закрыла глаза, полностью расслабляясь. — Я, кстати, забрала билеты.
— Это хорошая новость! — Улыбнулась в шею солдат, — спокойной ночи, Джиннннааа, — протянула девушка, и поцеловала то же место, куда и улыбалась.
И то, — улыбка — и другое — поцелуй — действие отдалось импульсами по всему телу, что было невероятно приятно, и отдавалось покалыванием даже на кончиках пальцев.