Но показать долгое время ничего не удавалось. А вот теперь лифт вез ее на двенадцатый этаж, прямо в логово врага.
Здесь, наверху, она никогда прежде не бывала. Те, кто сюда допускался, составляли в банке особую касту избранных. Они обладали особенной, только им доступной информацией, у них были свои разговоры, непонятные для других шутки.
В вестибюле, за столом с лампой, сидел мощного телосложения молодой человек в костюме и галстуке; эта была охрана – своя для директорского этажа. Нина полезла за пропуском, но охранник остановил ее рукой:
– Вам туда. – Он указал на дубовую дверь.
Дверь в этот момент открылась, из нее вышел человек, которого она знала. Это был Синицын, начальник службы безопасности банка. Он проводил с ней беседу, когда она поступала на работу в «Градбанк». Ничего особенного не сказал, вопросы задавал пустяковые, формальные, но было в нем что-то такое, от чего ей становилось не по себе.
Теперь он широко улыбался ей как знакомой.
– Нина Евгеньевна? Рад видеть. К Павлу Михайловичу? Сюда, пожалуйста. А потом загляните ко мне, хорошо? Знаете, где мой кабинет?
Он любезно придержал для нее дверь.
Она оказалась в приемной – большой, красивой, с толстым ковром на полу и хорошими картинами на стенах. В приемной стояли два стола. За одним, в углу, у компьютера сидела женщина в строгом костюме; она с невероятной скоростью нажимала на клавиши. За другим была красавица.
Неизвестно, зачем природа создает таких красавиц. Вообще-то, и без красоты люди живут – работают, женятся, растят детей. Мужчины находят достаточную прелесть в своих несовершенных подругах, любят их. Но примерно одной женщине на тысячу природа дает всё: бездонные глаза, роскошные волосы, идеальную кожу, чувственный рот, высокую грудь… Зачем? Может быть, специально для того, чтобы лишать мужчин покоя, а в душах женщин рождать гремучую смесь восхищения и ненависти. И – еще затем, чтобы сидеть в приемных у банкиров, ибо где же им еще быть?
Нина поздоровалась. Секретарша, не переставая стрекотать клавишами, подняла голову, произнесла: «Здравствуйте». Красавица, скользнув по Нине глазами, молча вышла из-за стола. Сделав два шага на умопомрачительных ногах, она открыла внутреннюю дверь, спросила: «Павел Михайлович, к вам можно?» – и кивком пригласила Нину войти.
Чувствуя себя гадким утенком, Нина вошла.
Это была комната для совещаний. По центру проходил длинный стол с дюжиной кресел по бокам, его замыкал стоявший поперек стол директора. Как и в приемной, здесь по стенам с дубовой обшивкой висели картины, а ковер на полу был еще толще. Это был штаб, здесь велись переговоры, принимались самые важные решения. Но сейчас кресла пустовали, и Нине поначалу показалось, что в комнате никого нет. Потом она увидела его.
Павел Михайлович Самсонов, генеральный директор «Градбанка», стоял на одной ноге, в очень странной позе, у открытого окна. Ему было лет сорок с небольшим. Он был высокий, крупный и теперь без пиджака; майский ветерок играл его галстуком, ерошил редеющие волосы. Увидев Нину, он улыбнулся и встал на обе ноги.
– Тайчи, древняя китайская гимнастика, – сказал он. – Нужно добиться равновесия между силами Инь и Ян.
– И вам удается? – не веря своим ушам, услышала она собственный дерзкий вопрос.
Он расхохотался:
– Нет. Пока нет. Но я своего добьюсь.
Она натянуто улыбнулась.
Надевая пиджак, он сказал:
– Вы ведь Шувалова? Прекрасно, пойдемте ко мне.
Из комнаты для совещаний они перешли в смежную – его кабинет. После роскоши других помещений она ожидала увидеть здесь нечто вроде покоев турецкого султана, но кабинет выглядел довольно скромным. Впрочем, кресло, куда директор предложил ей сесть, было бездонным, убаюкивающим, дорогой кожи.
– Да поставьте вы свою коробку, – сказал он. – Что у вас там? Надеюсь, не бомба? – Он опять рассмеялся, но уже не так весело. – Ладно, давайте знакомиться.
Он сел за стол. Ее кресло было рядом, их разделяло всего метра полтора.
– Вы Нина…
– Евгеньевна, – подсказала она. – Можно просто Нина.
– Прекрасно, а я – Павел Михайлович. Вы не против, если я закурю?
Он придвинул к себе пепельницу, достал сигареты, чиркнул зажигалкой. Нина не курила, но даже ей было понятно, что сигареты хорошие, а зажигалка очень дорогая.
Нина впервые рассмотрела его лицо. У него все было крупное: высокий лоб с залысинами, выдающийся нос, большой рот с резкими складками по бокам.