Увидев, что дело пошло на лад, Самсонов осмелел, повел ее решительно, с большой амплитудой и неожиданными вариациями. Оказалось, что он любил и по-своему умел танцевать, просто у него никогда не было подходящей пары.
Весь зал завороженно следил за их танцем. Марины с Синицыным не было, другие пары тоже ретировались, так что Самсонов и Нина танцевали одни. Услужливый осветитель даже направил на них прожектор.
Когда музыка стихла, и они остановились, раздались аплодисменты.
Самсонов был нескрываемо обрадован и смущен.
– Даже не знаю, что сказать, Нина. У меня никогда так не получалось… Да будет вам, – улыбаясь, махнул он рукой, пытаясь погасить аплодисменты.
Когда они вернулись к столику, Синицын и Марина куда-то исчезли. У Нины бешено стучало сердце, ей требовалось хоть немного успокоиться.
– Извините, Павел Михайлович, мне нужно попудрить носик. Я на минуту. – Она выскользнула из-за столика. – Только не с кем больше не танцуйте! – погрозила она ему пальцем, как записная светская кокетка.
Павел Михайлович улыбался счастливой и глупой улыбкой.
Сверкающая, отделанная настоящим мрамором дамская комната была пуста – или, по крайней мере, Нине так показалось.
Нина подошла к зеркалу и не узнала себя. Прическа была для нее немыслимая, макияж чужой; губы, брови, глаза – все не ее. Нина не узнавала себя и… это ей нравилось. Женщина в зеркале была настоящей женщиной. Не осталось того незаметного существа, которое пряталось от жизни в свою раковину и было способно только на работу, работу, работу… Эта, другая, не боялась быть женщиной и боролась за свое счастье. Она готова была открыть свою любовь мужчине. Мужчина уже увидел ее и оценил. Все только начиналось…
– Гадина.
Увлеченная вихрем своих мыслей, Нина сначала не расслышала.
– Кто здесь?
Она обернулась. В нескольких шагах от нее стояла Марина. Она была прекрасна, как всегда, но на этот раз ее лицо было темным от ненависти.
– Гадина. Дрянь. Откуда ты взялась?
– Марина, не надо так… – пробормотала Нина.
– Какая я тебе Марина! – взвилась та. – Подругу нашла. Кто ты такая? Уродина! А разоделась-то как…
Нина молчала, не зная, что сказать.
– Ты что о себе возомнила? – не унималась Марина. – Разве такая ему нужна?
Это было чересчур. Нина приняла вызов.
– А кто ему нужен? Уж не ты ли, кукла безмозглая?
Марина взвизгнула и бросилась к Нине. Она тянула руки с безупречными вишневыми ногтями, чтобы расцарапать Нине лицо.
Но тут она просчиталась. У Нины была хорошая реакция и сильные от тенниса руки, а главное, она теперь вышла из своей раковины и была готова защищать свою любовь, кто бы на нее ни покушался.
Нина легко перехватила запястья Марины. Лицо красавицы было искажено яростью и злобой, но даже теперь оно было прекрасно. «Как это несправедливо», – мелькнула у Нины неуместная мысль.
Женщины боролись. Марине не удавалось ни оцарапать Нину, ни высвободить руки.
Вдруг Нину пронзила боль – это Марина сильно пнула ее по голени острым носком туфли. Боль была ужасная. На мгновение Нина чуть не отпустила руки Марины, но тут же сжала их еще сильнее и отпихнула соперницу.
Нина не хотела этого, но вышло так, что при этом один вишневый ноготь оцарапал щеку своей хозяйки. Марина вскрикнула и отшатнулась. Царапина была неглубокая, но выступила капелька крови.
– Сволочь, гадина, сволочь!.. – бормотала Марина, перед зеркалом промокая щеку платком. На платке оставались красные пятна.
Нину трясло. Стараясь унять дрожь, она достала пудреницу и принялась пудрить нос – в конце концов, она для этого сюда пришла.
– Я убью тебя! – крикнула Марина. У нее на глазах были слезы.
– Да не переживай ты так! Ну, не сложилось, бывает, – добивала соперницу Нина. – Тебе бы уйти из банка куда-нибудь. Может, в другом месте повезет… И мордашку береги! У тебя же больше нет ничего.
Нина спрятала пудреницу и удалилась гордой поступью победительницы.
Самсонов увидел ее издали, заулыбался, помахал. Он ждал ее.
Нина шла на его улыбку, ничего не замечая вокруг. Ее сердце продолжало стучать учащенно, но в остальном она была спокойна и сосредоточенна. Это был ее звездный час, сейчас должно было многое решиться.
При ее приближении Самсонов поднялся.
– Я ни с кем не танцевал, – отчитался он, как мальчишка.
Нина поблагодарила его светской улыбкой.
Они сели. Самсонов заговорил:
– Нина, я хочу вам сказать – вы сегодня какая-то…
– Какая?
– Ну… Я вас такой никогда не видел.