клуба, из другого - в личные и служебные помещения работников и хозяев
клуба. Но удивление вызывало у него следующее обстоятельство: из этого
"служебного" коридора видны были все залы. Но из залов коридор не был
виден! За ними, членами клуба, можно было наблюдать! Как сейчас были
видны несколько человек в картежной и буфетной. И даже слышны обрывки
коротких реплик.
5
"Ах, ты, колясочник наблюдательный! Наблюдают они тут и
консультируют! Фу!" - зло подумал Глеб и сверкнул глазами на седой затылок
Гордона.
- Не сердитесь, Глеб Сергеевич! - резко повернув коляску и улыбаясь,
сказал Консультант. - И, пожалуйста, не выдавайте меня!
Глаза его были чисты. Это допускало прощение и вызывало доверие.
"Да чёрт с тобой!" - подумал Глеб, не произнеся ни слова. Он повернул
голову на противоположную стену коридора. Там, очевидно, были окна во
двор, но они были тщательно зашторены. А в простенках висели фотографии
"Битлов", "Роллингов" и прочие.
- Да, я бывший музыкант. А это мой коридорчик. Тут я живу, провожу
время... И простите мне эту единственную оставшуюся мне радость жизни -
быть тенью в ваших играх и беседах. Сам-то я однажды "заигрался"... Теперь
без ног! Впрочем, что я жалуюсь? Сейчас у меня новая большая Игра. И тайная.
И в эту Игру я должен вас посвятить!
Глеб Сергеевич насторожился, выдавая прежнее неудовольствие.
- С вашего разрешения, разумеется, - добавил Джеймс, - проходите,
любезнейший, вот в эту комнату. Это мой кабинетик.
Кабинетик был замыкающей частью анфилады комнат, в которых
работал, обедал и спал этот странный человек.
- Присаживайтесь, Глеб Сергеевич. Я сварю великолепный кофе. А вот
тут бар: напитки, сигары. Толкните дверцу.
Глеб открыл бар, встроенный в огромный, старинной работы книжный
шкаф. И книги, их кожаные переплеты, хранящие дух минувших времен, и
налитый стаканчик настоящего шотландского скотча с его янтарным теплым
светом сразу установили хорошую, добросердечную атмосферу для разговора.
А когда дымок от сигары несколькими переплетающимися кольцами стал
подниматься к потолку, Всеволожский улыбнулся и сказал:
- Спасибо! У вас хороший вкус.
6
- Джеймс. Прошу называть просто Джеймс.
- Великолепный вкус, мистер Джеймс. Набор-то в баре и вся обстановка
кабинета изысканнейшая. Эта лампа, приборы на столе, глобус, настенные
часы, ваза... Это - музейные вещи. Большинство предметов конца
восемнадцатого - начала девятнадцатого веков. Это вот, если не ошибаюсь,
Франция, это - Германия, а эти три картины- конечно, Италия.
- Старший брат не забывает меня.
- Вы имеете в виду Роберта Гордона?
- Да. Он - старший и по возрасту, и по рангу. - ответил Джеймс довольно
туманно.
Когда хозяин и гость сделали по первому глотку ароматного кофе,
Джеймс посмотрел на Глеба своим особенным проницательным взглядом и
спросил:
- Вы любите Игру?
- Я не ходил бы в ваш Клуб, не люби я играть.
- Нет, я о другой, Большой Игре!
- Изволите говорить загадками, господин Гордон?
- "Игра в бисер". Знакомое понятие? - уже улыбаясь сказал Консультант.
- Естественно. Интеллектуальное жонглирование высокими материями,
хождение по лабиринтам духа, препарирование слов, знаков и всего видимого
и, главное, невидимого, - иронично ответил гость.
- А ведь я серьезно - в голосе Джеймса соединялись тревога и надежда.
- Извините. Я слушаю, - Глеб понял, что Наблюдатель хочет доверить
ему некую важную для него информацию и не решается этого сделать. Не
знает, видимо, с чего начать.
- А вы знаете, дорогой Глеб Сергеевич, что Патрик Гордон, тот, что
"птенец гнезда Петрова", боевой генерал родом из Шотландии сыскал себе
славу и уважение у солдат тем, что лечил их скотчем. Его и прозвали "Доктор
Скотч". В Екатеринбурге один мой знакомый открыл паб с таким названием и
7
поставил напротив памятник Патрику. Так, бюстик, но всё-таки... Всё-таки нить
истории, нити времени. Люди должны помнить историю, беречь эти нити, не
дать порваться "связи времен". И эта задача - из главных в Игре.
Глеб понимал, что хозяин открывается ему, и был предупредительно
внимателен.
- По российскому паспорту я - Евгений Гордин, - продолжал Джеймс.
- Точно! Вспомнил! Знаменитый в семидесятые ансамбль... - хлопнул
себя по колену Глеб, - а вы - гитарист и вокалист.
- Да, он самый - Гордин, - Гордон сделал жест предупреждения Глебу
Сергеевичу, что не хочет отвлекаться, - Мы включили вас в члены нашего
Клуба по рекомендации вашего дяди - Александра Яковлевича.
- Я знаю это и признателен вам и дяде.
- Но вы, наверное, не знаете, что ваш дядя не только известный ученый,
своеобразный философ-эзотерик, чудесный художник, но и ...
Консультант сделал паузу и всматривался в лицо Всеволожского.
- Но и большой оригинал. - С кислым выражением лица заметил Глеб. -
Два года назад продал свою шикарную квартиру в Питере на Фурштатской,
купил дом у моря возле Туапсе, снова продал, не прожив там и года, и вернулся
в Питер, в "Ласточкино гнездо" на крыше одного из домов. Я ещё не был там.
Он ведь родной брат мамы, но свои поступки никому не объясняет. Детей у
него нет. Жена умерла девять лет назад... Чудит, в общем.
- Да, улица Кораблестроителей, двадцать третий этаж. И называет
"Ласточкиным гнездом" свою эту "голубятню". Он прислал мне фотки.
Завидую. Вид оттуда божественный. Гнездо само чуть более тридцати кв.м., но
большая терраса с фонарями по периметру. Там мольберт, телескоп вот
мощный прикупил. Мы приятели с вашим дядей. И сотрудничаем в Игре. И в
Туапсе он ездил по заданию... И деньги от продаж собственности лежат в
нашем "Банке" на ваше имя. И пришел момент... Я пару дней назад общался с
8
Сашей по Skype. Он "даёт добро" на включение вас в нашу работу, Игру. Есть
повод.
Евгений замолчал.
- Да, пару дней назад у меня был день рождения... - начал Глеб.
- Кстати, разрешите лично поздравить. Вы - человек "девятки". Как и я.
Удача с нами! Извините, что перебил.
- И дядя позвонил, поздравил. Но говорил странно. У него бывает, но...
Пожелал соединиться с Родом и Судьбой. Добавил, что "Навь и Правь придут
для тебя скоро в Яви".
- Как фамилия вашего дяди? - странный вопрос задал Гордон, -
правильно, Юсов. Для всех - Юсов, для посвящённых - Брюс. Дальний потомок
Романа Вилимовича Брюса - первого коменданта Петропавловской крепости,
соратника Петра Великого.
- Господи, брата, родного брата Якова Брюса! Того, что из великих
"птенцов Петровых", колдуна и чернокнижника, алхимика и ученого из
ученых! Так и я, получается, потомок... Вот это новость! То Игра, то
Колдовство и Тайны. Мне с трудом верится.
- Вы можете позвонить дяде. Но имейте в виду, явно-ясно мы, члены
Игры, не говорим, тем более по телефону. Есть специальная кодированная
таблица слов. Я познакомлю вас с ней позже. Пока спросите просто: "дядя, ты
играл в шахматы дебют Якова Брюса?". Он ответит: "да, с рождения". Вы: "я
должен попытаться справиться с его головоломкой - трехходовкой". Он
ответит: "да". Это все подтверждает смысл нашей беседы и нашего задания
вам.
Консультант опять сделал паузу и отпил виски.
- Да, так вот... Мы, Гордоны, с петровских времен дружим с вами,
Брюсами. Время сильно потрепало нити связей, есть много невосполнимых
прорех, - грустная пауза, - но мы, оставшиеся, должны быть в одном "гнезде", в