Я кладу руку на свою грудь.
— Боже, да нет же! — выдыхаю я. Как ему вообще такое в голову взбрело?
— Мне попадались твои фотографии с прежним бойфрендом. Много фотографий. — Его взгляд снова впивается в меня.
— Это устроили пиарщики моего отца. Им хотелось, чтобы все думали, будто мы по-прежнему счастливые жених и невеста. — Я даже ничего не знала об этом до тех самых пор, пока не отправилась на первое мероприятие. Трип подошёл ко мне. И фотографы, как безумные, начали делать снимки. — Прости, что тебе пришлось их увидеть и беспокоиться на этот счёт.
— Ты не помолвлена с ним, да? — От волнения он сдвигает брови, и мне очень стыдно за то, что ему пришлось из-за меня пережить.
— Нет. Ещё с тех самых пор, как впервые уехала из Калифорнии.
— И он об этом знает? — спрашивает Логан.
— Прекрасно знает. — Он знает. Не уверена, есть ли ему до этого дело, но он знает. — Он знает, что я влюблена в тебя.
Логан невинно улыбается.
— Он знает обо мне?
— Он знает всё о тебе. — Я беру его за руку. — Я люблю тебя, Логан.
— Отлично. Потому что, как только ты мне позволишь, я собираюсь надеть кольцо на вот этот палец, — он подносит мой безымянный палец к своим губам и нежно его целует.
Моё сердце гулко стучит.
— Кольцо?
Он кивает.
— Кольцо.
— А ты можешь сделать мне его татуировку? — в порыве спрашиваю я. — Потому что я собираюсь никогда его не снимать.
Логан улыбается.
— Я подумаю.
Он указывает на мой пирог.
— Ешь. Я глухой, а слышу, как урчит у тебя в животе. Представь, как сильно ты коробишь остальных. Им лишь хочется доесть свой суп, а твой желудок рычит как мотор грузовика.
— Откуда ты знаешь, как звучит мотор грузовика? — Я смеюсь. До безумия соскучилась по нему.
— Тогда назови ещё что-нибудь громкое и стонущее? — спрашивает он.
— Ты, чуть позже.
Он застывает.
— Доедай свой долбаный пирог.
Я подношу к губам вилку со здоровым куском пирога.
Я дома.
Логан
Наши с Эмили ладони крепко сжимают друг друга, и это хорошо — потому что я ни за что не хочу её отпускать.
— Ты можешь пойти ко мне домой? — спрашивает она, уже во второй раз. Снегопад усилился, и как только мы выходим за дверь закусочной, её волосы сразу же покрывают белые снежинки. Я стаскиваю с себя худи и, надев на неё, надвигаю на её голову капюшон. Намотав одну прядь её волос на палец, позволяю шелковистому локону соскользнуть с него. На мне лишь термофутболка с длинными рукавами и джинсы. Я втягиваю голову в плечи из-за встречного ветра.
Эмили поднимает ворот моей толстовки к своему носу, чтобы понюхать.
— Возможно, ты никогда не получишь это обратно, — предупреждает она.
— Да и ладно.
Я счастлив уже только от того, что она здесь.
— Ну так что, ты хочешь поехать ко мне домой? — спрашивает она. Её голова чуть склоняется набок, как у пытливого щенка. В её взгляде вопрос и недопонимание.
— Где дом? — спрашиваю я.
— У меня квартира в нескольких километрах отсюда.
— Почему так далеко? — спрашиваю я.
Она пожимает плечами.
— Её выбрала мама. Она находится рядом с кампусом.
— А может, мы лучше пойдём ко мне? — спрашиваю я. Уверен, моим братьям хочется с ней повидаться. Они скучали по ней почти так же сильно, как я.
Эмили качает головой.
— Нет, пусть лучше ты весь будешь мой.
— Ты живёшь одна? — Не думаю, что это безопасно.
Она кивает и тянет меня за пальцы.
— Пойдём со мной.
Эмили вытягивает руку, чтобы остановить такси. Когда машина подъезжает, она вопросительно смотрит на меня.
— Хорошо. — Я помогаю ей забраться в такси, поддерживая рукой за поясницу, а затем усаживаюсь сам. Она на одном дыхании выговаривает адрес, но в темноте мне не видно её губ.
Эти её «несколько» километров оказываются всеми тридцатью, а я наблюдаю, как крутится и крутится счётчик. Не знаю точно, сколько денег осталось у меня в бумажнике. Дерьмо. Это плохо.
— В следующий раз поедем на метро, — бросаю я, проводя ладонью по лицу.
— Но не когда так поздно! — усмехается она.
— Я сумею тебя защитить. — Я поднимаю её подбородок. — Та Эмили, что ушла от меня, была бесстрашной. Что случилось?
— Та Эмили, что ушла от тебя, была бедна, как церковная мышь. У меня не было другого выбора — только передвигаться на метро, в любые ночные часы. Теперь мне это не нужно.
Она смотрит в мои глаза.
Я киваю. Иногда я забываю, что она из богатых. А я нет. Раньше мы были равны, но не сейчас.