Сороконожка
Одна сороконожка бежала по дорожке.
Глядит — плетётся мышка
И шмкает с одышкой:
«Шкажи, шороконожка,
Какая твоя ножка
Вошлед какой шагает?» -
А та и знать не знает.
Но лишь она задумалась,
Как тотчас же запуталась
И села на дорожке,
Уставившись на ножки.
С тех пор она не бегает
И даже не обедает,
А только размышляет,
Как сорок ног шагают.
Белый слоник на снегу
Белый слоник на снегу
Отпечатал лапу.
Он в пушистую пургу
Выбежал без тапок.
«Белый слоник, ты зачем
Прыгаешь по снегу?»
Ворох белых хризантем
Вывалился с неба.
«Белый слоник, не хитри,
Ты же понарошку!»
В небе звёздочка горит
И летит метеорит
В чьё-нибудь окошко.
И покуда он летит
Попроси у неба
Чтобы встретились в пути
Невидаль и небыль.
Толстый гномик Паташон
Толстый гномик Паташон
На большой базар пришёл.
Что купить на медный грош –
То ли правду, то ли ложь?
Толстый гномик Паташон
Умудрён и искушён –
Прикупил полфунта лжи,
Чтоб с людьми по-людски жить.
На оставшееся же –
Эпиграммы Беранже,
Чтоб не лживела душа,
По базарам мельтеша.
На оставшееся жа –
Полушубок из ежа,
Чтоб свирепое людьё
Не сумело съесть живьём.
На оставшееся жу –
Присобачил пат к ежу
/Приудавил и прильвил/
Пару пёстрых птичьих крыл.
Он взмахнул и он взорлил,
Он Дедал и он «Фантом» -
Вот на рвнке что купил
Толстый гномик Паташон.
Сколь странен этот странный, странноприимный мир
Сколь странен этот странный, странноприимный мир.
Слегка согрет кострами, и кем — нибудь храним.
Коль странник ты, то странен тебе земной уклад,
Цветастые цветочки помедлить не велят.
Коль странник ты, то странен и ты всему, что спит.
Юродивая птичка над городом свистит.
Дома зовёт горами и дворника — цветком,
Юродивая птичка с пушистым хохолком.
Коль странен ты — то странник, и не косись в уют –
Под кутерьму во хламе втихую заклюют.
Экватор — тоже стёжка, движенье — тоже дом,
Юродивая пташка с чудацким хохолком.
«Осенний сон»
«Осенний сон» лабал оркестр
В лесу прифронтовом.
А по соседству на песке
Жевал поганку гном.
И думал, левою ногой
Заушину чеша,
Что в этих вальсах со слезой
Не смыслит ни шиша.
«Я не большой искусствовед,
И даже не полковник,
Зато живу я триста лет,
Жалею насекомых»,-
Так думал гномик-пацифист,
Чеша в ноздре ногою,
Покуда падал жёлтый лист
Над чьей-то головою.
Ни у каво и никада
Ни у каво и никада
Такова ни бывает
Тичот волшебная вада
И камушки катает.
Тичот волшебная вада
Жар-птенчику напитса
Ни у каво и никада
Такова не случицца
И никада ни у каво
У всех и ежечасно
А ни туда и ни таво
Прискорбное несчастье.
А нету «да!» и нету го -
ловы — вот в чём причина
Того, что птенчика в нево -
ле плакать приучили.
А знаете
А знаете, что кловуны летают?
Они летают к звёздам и назад.
А то с чего они все улыбают –
ся, все балуют –
ся и не грустят?
А вы, которые чуть что — грустите –
Ко всем чертям летали, что ль, во сне?
Вы лучше кловуна немедля заведите,
Кормите глупостями, нежностями и т.
д. — ведь пока они в умеренной цене.