Епископ. Действительно. Факт, достойный сожаления. Мне лично кажется, что вам предоставляется случай покрыть чистым золотом так прискорбно потускневший ваш герб и вернуть Иисусу заблудших обращенных.
Сандовал. В этом могут усмотреть проявление слабости.
Епископ. Сказал же вам старик, что даст себя обыграть.
Сандовал (Санчо). И какова цена?
Санчо. Сеньорита Дульсинея.
Сандовал (Поразмыслив). Дульсинея будет возвращена, но только по завершении диспута и в случае моей победы.
Санчо. Разрази меня гром. Я хочу сказать, что сообщу хозяину эту новость.
Сандовал. Через три дня, в субботу. Здесь же.
Санчо. В субботу?
Сандовал. Моя рубашка мне как-то ближе к телу.
Санчо уходит.
Епископ. Кардинал будет доволен.
Сандовал. Не забудьте также о Короле и Его Святейшестве.
Епископ. Не беспокойтесь. Забыт не будет никто.
Декорация 2. Гостиная в Мадриде.
Телло де Сандовал. Я ни в коем случае не должен был соглашаться.
М. де Сервантес. Полно! Вы же не могли проиграть.
Телло де Сандовал. Я проиграл в тот самый момент, когда принял вызов. Тот, кто борется за добро, основанное на своей вере, допускает возможность альтернативы. Конфессии — это не футбольные команды: в борьбе они не используют свои наименования. Напротив, должны от этого воздерживаться, дабы не впасть в умничанье и рационализм. Ведь тень не борется со светом по причине своего несовпадения. Так же и религии. Диспут был ловушкой, поставленной мне отступниками-conversos, которым терять было нечего.
Появляются Мигель 2 и Дульсинея 2. В руках у них бокалы, в толпе приглашенных на этот вечер они ищут уединения, чтобы побеседовать.
Не сразу замечают присутствие М. де Сервантеса и Телло де Сандовала.
Дульсинея 2. Ну и что! Если я в это верю?
Мигель 2. Тогда давай примем и зеленых человечков, и крутящиеся блюдечки, вампиров, джиннов и прочее…А в любом шкафу могут таиться привидения.
Телло де Сандовал. Почему нет? Вы разве не верите в привидения?
Мигель 2 и Дульсинея 2 резко поворачиваются к Телло. Дульсинея пытается засмеяться, чтобы скрыть испуг.
Дульсинея 2. Мы вас не заметили.
Мигель 2. Просим прошения. Не хотели вас беспокоить (Дульсинее 2). Давай вернемся к остальным.
М. де Сервантес. Вы нам не мешаете. Мы как раз рассуждали о вере в привидения.
Телло де Сандовал. Вы, молодой человек…
Мигель 2. Мигель.
Телло де Сандовал. Да, Мигель. Вы, Мигель, как будто не так убеждены, как ваша подружка…
Мигель 2. Моя жена Дульсинея.
Телло де Сандовал. Дульсинея, вот как. Так вот, вы вроде бы не так твердо убеждены, как Дульсинея.
Мигель 2. Кризис веры.
Телло де Сандовал. Кризис веры?
Дульсинея 2. У него нет веры. Ему нужны доказательства, всегда нужно доказывать. Он не желает воспринимать непосредственно, как оно есть.
Мигель 2. Да нет же! Именно как оно есть! Как я это вижу собственными глазами, как ощущаю. А не так, как в книжке написано, или как старик бородатый мне скажет.
Дульсинея 2. На самом деле, даже меня ты не желаешь принимать такой, какая я есть. Все время требуешь, чтобы я переменилась. Поменьше в бедрах, побольше в груди, поменьше в заднице, побольше юмора, поменьше тратить, побольше самостоятельности. Короче говоря, никогда не могу я тебе угодить.
Мигель 2. Разговор здесь идет о вере, а не о тебе.
Дульсинея 2. Вот и неправда! Я тоже предмет веры. Если ты не веришь в меня, чего стоит тогда твоя любовь? Так, пустяк!
Мигель 2. Да верю, верю я в тебя, Дульси! Верю, но только не слепо, вот, в чем дело.
Дульсинея 2. Ага, сознался!
Мигель 2. Не хочешь же ты, в самом деле, чтобы я перестал размышлять?
Дульсинея 2. Хочу! Я хочу, чтобы ты смотрел на меня и не видел ничего, кроме моей любви к тебе. Не бедра, не зад, не характер. А только мою любовь к тебе.
Мигель 2 (М. де Сервантесу и Телло де Сандовалу). Вот так всегда: если тема нас увлекает, мы начинаем спорить, а в споре я никогда не бываю прав.