— Баллард, отпусти её!
Кряхтя и извиваясь, Луваен брыкалась, чтобы вырваться из когтистой руки, которая схватила её за ногу и потащила по скользкому полу. Она удержалась за Гэвина, когда тот обхватил её рукой за живот и потянул к двери. Отец и сын тянули в разные стороны, сражаясь за неё, как голодные собаки за тушу, пока Луваен не подумала, что они разорвут её на части. Она ударила свободной ногой, вслепую нанося удар нападавшему. Её нога наткнулась на что-то твёрдое, что тут же поддалось с тошнотворным треском. Последовал мучительный рев, и де Совтер отпустил её, словно обжёгшись. Луваен не остановилась, чтобы поблагодарить богов за краткую милость. Она перелезла через Гэвина и вылетела из камеры, где свалилась на Эмброуза. У колдуна был такой вид, словно он ничего так не хотел, как застрелить Луваен из её же кремневого пистолета.
Ей было всё равно, она была благодарна за то, что выбралась из адской камеры и оказалась подальше от её обезумевшего пленника. Она согнулась в талии и несколько раз глубоко вдохнула свежий воздух прихожей. Спина болела, царапины на икре жгли, но, по крайней мере, сердце больше не пыталось вырваться из груди.
За её спиной заговорил Гэвин.
— С тобой всё в порядке, госпожа?
Луваен повернулась к нему. Если не считать того, что она потеряла лет десять жизни и вымазалась в чёрной грязи, которая пахла хуже, чем уборная в разгар лета, она была в порядке.
— Всё в порядке, кроме моего достоинства. Твой отец? Я знаю, что куда-то ударила его.
— Думаю, ты сломала ему нос, — он дышал так же тяжело, как и она. — Магда приложит к нему снег, как только он подпустит её к себе. Его уже ломали раньше.
Она надеялась, что это не потому, что он ловил других глупых женщин, которые совершили ошибку, перейдя черту.
— Прости меня. Я проигнорировала твоё предупреждение.
Ноздри Эмброуза раздулись.
— Гэвин не должен был впускать вас в камеру.
— Тогда мне повезло, что твоё слово не является последним в Кетах-Тор, — она ответила на взгляд мага своим собственным.
Он махнул рукой на её испорченный пеньюар и растрепанную косу. С кончика капала тёмная жидкость.
— Вы называете это удачей? Какой распорядок дня вы соблюдаете, госпожа Дуенда?
Луваен сцепила руки за спиной, чтобы не поддаться желанию стереть ухмылку с лица Эмброуза. Она знала, что он ждёт, когда она подожмет хвост и убежит вверх по лестнице и за ворота замка. Не сегодня, самодовольный придурок, подумала она. Гэвин, с другой стороны, уставился на неё так, словно она хранила худший из всех секретов и собиралась открыть их худшему из всех слушателей — своей сестре. Он был прав. Как только она смоет грязь с кожи и волос, она намеревалась описать Циннии каждую деталь своей стычки с Баллардом де Совтером.
— Цинния видела его таким?
Гэвин покачал головой.
— Нет. Что ты ей скажешь?
— Всё. Ей нужно знать, почему он заперт в камере. Что это больше, чем гневные крики и несколько дней вне поля зрения под кладовкой. Возможно, она захочет уйти. Она может захотеть остаться, но она примет это решение, зная, кто здесь находится.
Гэвин сокрушенно вздохнул.
— Я не могу винить тебя за то, что ты пытаешься защитить её.
— Я могу, — Эмброуз свирепо посмотрел на Гэвина. — Я всё ещё не знаю, почему мы открыли ворота этой строптивице.
— Это не было бы проблемой, если бы ваш драгоценный лорд не сбежал с моей сестрой!
— Довольно! — приказ Гэвина заставил двух врагов вздрогнуть. — Мы решим это наверху, — он сморщил нос. — Госпожа, ты, возможно, захочешь принять ванну, прежде чем кого-нибудь навестить. Я встречу вас обоих в зале, и мы обсудим это между нами.
Луваен кивнула, всё ещё потрясенная встречей с хозяином Кетах-Тора, и ей до смерти надоело спорить со всеми, с кем она сталкивалась в этом проклятом месте. Она забрала у Эмброуза пистолет и, перепрыгивая через две ступеньки, поднялась по лестнице.
Она нашла экономку на кухне, которая подавала сонной Циннии чашку эля за столом. Магда попятилась, а Цинния прикрыла нос и рот рукой и заговорила сквозь пальцы:
— Милая мать ночи, что с тобой случилось? От тебя пахнет так, будто ты спала со свиньями.
— Я расскажу тебе через минуту, — она положила кремневое оружие на стол и сложила руки вместе в подобии молитвы. — Пожалуйста, Магда. Таз с горячей водой и кусок мыла, и я буду благодарна тебе до конца жизни.
Пожилая женщина рассмеялась.
— Жаль, что помощь обходится не так дешево, — она указала на небольшую нишу у камина. — Забирайтесь в тот угол. Вы можете помыться на кухне. Это самая тёплая комната. Мы установим ширму для уединения.