Я сунула руку в щель между шкафом и стеной и принялась за дело. Сдвинуть громоздкий предмет мебели первым толчком оказалось делом трудным. Зато потом он понемногу, сантиметр за сантиметром, сдвигался с места. В шкафу на плечиках висела старая одежда, мужская, женская – разная. Возможно, там даже можно было найти какой-нибудь старый плащ Клер! Главное, что я поняла – тяжесть этого шкафа заключалась в нем самом, а не в его содержимом.
Я предполагала, что за шкафом будет дверь в соседнюю квартиру, но оказалось, что лаз, неровная черная дыра, был только внизу, через него и нырял Шери. Во всяком случае, только отодвинув шкаф примерно на полметра, я смогла с помощью фонарика в телефоне разглядеть черный провал у пола. Отодвинула шкаф еще примерно на метр, и вдруг он пошел быстрее, словно его старые ножки сбросили с себя куски окаменевшей грязи и теперь скользили по паркету свободнее. Наконец я смогла отодвинуть шкаф настолько, чтобы пройти за него. И когда луч фонарика заметался по стене, я увидела прямоугольный контур двери, кое-как замурованной потемневшей штукатуркой, замазкой. Почему кое-как? Да потому что, стоило мне поддеть ногтем один слой, как кусок сразу же отвалился. Я постучала по периметру предполагаемой двери и вдруг услышала зловещее рычание Шери, он был совсем рядом за этой стеной или дверью. Словом, мне ничего не стоило раскрошить замазку, найти в темноте бархатистую, предполагаю, от пыли и грязи, ручку двери и попытаться открыть ее. И когда дверь вдруг поддалась, из черного прогала тотчас показалась мордочка Шери. Он снова зарычал, когда я выстрелила в него слепящим лучом.
– Ты куда забрался, а? – Я сказала это довольно громко, словно предполагала, что меня услышат хозяева квартиры, в которую я собиралась вломиться. – Что ты себе позволяешь?!
Я приоткрыла дверь, и в нос мне ударил сладковатый запах старого дерева, сухости, жженой ткани. Странная смесь запахов, так пахнет в музеях или антикварных магазинах.
Я сделала шаг и оказалась на чужой территории. Это была комната, явно нежилая. Там было тихо и прохладно, как в склепе. «Не хватало еще только наткнуться на труп», – подумалось мне. Но осмотрев комнату, высвечивая ее фонариком, я убедилась, что никаких трупов нет. Это была маленькая гостиная со столом, покрытым почти истлевшей скатертью. Великое множество предметов вспыхивало, как в каком-то фантастическом фильме: старинные серебряные канделябры, картины на стенах, поблескивающие в темных углах вазы и горшки с землей, в которых когда-то наверняка были растения, высокие окна, обрамленные темными, винного оттенка, бархатными шторами. Задрав голову, я увидела поблескивающую помутневшими хрустальными стеклышками каскадную люстру – настоящее произведение искусства!
Сердце мое билось так, словно где-то за окнами гудели колокола… Куда я попала? Кому принадлежит эта квартира?
Я двинулась дальше, оказалась в коридоре, где мягко ступала по ковровой дорожке, потом открыла дверь, еще одну… Две спальни с гигантскими кроватями с балдахинами, повсюду картины на стенах. Я принялась все это фотографировать на телефон, словно все еще не веря, что это не сон, и чтобы потом удостовериться в том, что все это происходит со мной в реальности.
В одной из спален был мраморный туалетный столик, заставленный флаконами и баночками, шкатулками с драгоценностями (!), на зеркале в золоченой оправе висел большой пышный веер из перьев, поблескивали жемчужные бусы… Книжные шкафы, заполненные старинными фолиантами, гардероб, в котором я увидела (и сфотографировала!) платья, висящие на очень странных, непривычных глазу, вешалках, представляющих собой два расположенных друг напротив друга деревянных овала. И нижние юбки, шелковый плащ, какие-то расшитые бисером накидки, а на полке – шляпки ли, капоры… Все в лентах, цветах…
Я перемещалась по большой квартире, беспрестанно щелкая телефоном, удивляясь всему, что видела, и восхищаясь, пока вдруг не поняла, обойдя столовую с большим старинным буфетом красного дерева, все полки которого были забиты фарфором, чего там не хватает – кухни! Вернувшись в ту, первую по счету комнату, которую облюбовал для себя Шери – он, прячась от всех, спал, как я поняла по вмятине на шелковой подушке, на облюбованном им мягком кресле. Пес во время моего путешествия в машине времени вертелся под ногами и радостно лаял, я, может, и сошла бы с ума, потому что мой мозг с трудом справлялся с обрушившейся на него информацией и картинками, если бы не… Если бы не большая картонная коробка, заполненная новыми пуантами, пластинками, свернутыми в рулоны афишами, рукописями, письмами…