Он повернулся спиной, пока я быстро переоделась и бросила испорченную одежду в мусорное ведро.
Мы вместе прошли по коридору и через фойе вышли в огромную комнату с высоким потолком и окнами в два этажа.
В воздухе висел тяжелый запах кожи и увядших роз.
В дальнем конце комнаты около внушительного камина стояли кожаные диваны и кресла.
Рядом с камином, в котором уже разожгли огонь, на диване лежала Шарлотта, а Амброуз растянулся перед камином на персидском ковре.
Он переоделся в чистые футболку и джинсы, и хотя раны были вымыты и крови негде не было видно, он был перебинтован так, что вполне мог сойти за мумию.
Он перехватил мой взгляд и сказал, — Не волнуйся Кэти-Лу, осталось всего пару недель до спячки, после которой я буду как новенький.
Я кивнула, стараясь придать своему взволнованному лицу более спокойное выражение.
— Вот и они, — сказал Жан-Батист, расхаживая взад и вперед перед камином, держа в руках кочергу как трость.
— Мы ждали, когда вы с Винсентом вернетесь, прежде, чем начать, — сказал он, указывая своими глазами мне на стул.
Я села.
Нужно принять ряд решений, и не необходимо поэтому услышать, что произошло, во всех подробностях, от каждого.
Я начну.
Он поставил кочергу у камина и остался стоять, убрав руки за спину, глядя на всех как генерал на своё войско, который ведет разбор полётов.
Шарлотта, Амброз, и Жюль начали рассказывать свою часть истории, а Жан-Батист переводил для Винсента.
Когда они отправились вместе с Винсентом, который должен был помочь разыскать тело Чарльза, в катакомбы, то оказались в ловушке, которую им устроила небольшая армия нума.
Армия без лидера.
Услышав комментарий одного из своих захватчиков, он поняли что происходит: Люсьен запретил нума убивать кого-нибудь из ревенентов, пока он не вернется обратно с "головой".
Заподозрив, что речь шла о его собственной голове, Винсент тут же исчез.
Ревененты воспользовались заминкой нума, чтобы убить их и бросились к выходу, скорее помчавшись назад на помощь Винсенту.
— Не похоже, чтоб за нами следили, — сделал вывод Жан-Батист.
— Кейт, — обратился он любезно ко мне, — не будешь так добра продолжить с этого места свой рассказ?
Я рассказала собравшимся, что произошло, начиная с телефонных сообщений моей сестры, и до того момента, когда появился Винсент и взял под свой контроль моё тело.
— Невозможно! — воскликнул Жан-Батист.
Я взглянула на его перекошенное лицо.
— Ну это точно была не я, кто отсёк нуме-гиганту голову четырех футовым мечом.
— Нет, не то невозможно, что Винсент управлял тобой.
Невозможно, что пережив такое, твой рассудок остался не тронутым.
Жан-Батист замолчал на какое-то время, а потом кивнул.
— Если ты говоришь, Винсент, что так и было. Но я просто не представляю, как возможен подобный опыт для человека, а пройти через такое и остаться в своем уме, как, кажется, получилось у Кейт.
Кроме как нескольких древних и необоснованных слухов, нет абсолютно никаких прецедентов.
Он снова замолчал, слушая.
— Только то, что ты можешь с ней общаться когда ты паришь, не означает, что всё остальное возможно.
или безопасно, — проворчал старший ревенент.
— Да, да, я понимаю.
.
.
у тебя не было другого выхода.
Верно, если бы не ты, вас обоих бы уже не было.
Он вздохнул и повернулся ко мне.
— Итак, ты убила Люсьена?
— Да, то есть я хочу сказать Винсент.
.
.
гм, нож мы всадили ему сквозь глаз, глубоко в голову.
Только один этот удар должен был его убить.
По крайней мере, он выглядел мертвым.
Затем мы мечом отрубили ему голову.
— А его тело?
— Мы сожгли его в камине.
Заговорил Амброуз.
Я проследил за всем, когда они уехали в больницу.
Ничего не осталось.
Жан-Батист явно расслабился и на секунду застыл, держась за лоб, прежде чем обернуться к собравшимся.
— Теперь понятно, что план состоял в том, чтобы с помощью приманки увести нас, включая парящего Винсента, подальше от нашего дома, тем самым расчистить путь Люсьену, который должен был прийти сюда и избавиться от тела Винсента.