— Типа любовь, — кивает Рита.
— Типа или любовь? — смотрит на нее Валентина.
— Любовь, — опять кивает Рита и встает, подходя ближе. — Я не могу понять: чего ты хочешь?
— Что такое любовь? — Валя оборачивается и вглядывается прямо ей в глаза.
— Любовь? — сглатывает Рита. — Это когда я смотрю твои тупые сериалы, ем чертовы овощи на пару и делаю генеральную уборку по воскресеньям, улыбаясь тебе, как будто уборка — моя страсть. Любовь — это когда я целую тебя в морге, а тут кто-то заходит за результатами экспертиз, и мне нужно отпустить тебя, — она прерывисто вздыхает, вспоминая о периодической необходимости отпускать любимую. — Это когда ты закидываешь на меня ногу во сне или стаскиваешь одеяло, пытаясь скатиться с кровати. Это то, что я не могу передать словами. Это ты, — Маргарита притягивает Валю к себе за талию и особенно чувственно целует.
На глазах снова выступили слезы, но Валентина беспощадно стерла их рукой, выдавливая из себя очередной и невероятно тяжелый вздох. Хотелось перестать дышать, перестать видеть и чувствовать, перестать быть. Она поднимается с кровати, подходит к окну и усаживается на подоконник. Медленно берет из-за симпатичного горшочка с орхидеей пачку сигарет, которые всегда курила Рита.
Щелчок — зажигалка искрится, появляется пламя. Дрожащими руками она подносит ее к забавно торчащей между губ длинной крепкой сигарете. В спешке подкуривает и так же быстро выпускает первый поток струящегося дыма, прикрывая глаза. Удивительно, но не кашляет. Сергей подумал о том, что, вероятно, курит она уже давно, но говорить ничего не стал, смысл в этом? Да и говорить сейчас как-то совсем уж боязно.
— Уходи, пожалуйста, мне нужно побыть одной, — начала Валя, делая очередную затяжку. — Я ничего творить не буду, ты же знаешь, я даже не пью практически.
— Хорошо, я понял, если тебе что-то нужно будет, ты же знаешь, я всегда…
— Знаю, Сереж, уходи.
Валентина, потеряв интерес к этому разговору, отвернулась к окну, безучастно рассматривая проезжающие машины. Майский вздохнул, поцеловал ее в макушку и быстро покинул квартиру, аккуратно закрывая дверь.
Как же она ее отпустила? Почему не уговорила остаться? Чувствовала же, что на сердце неспокойно, что что-то идет не так.
— Не хочу тебя выпускать из квартиры, слишком переживаю…
— Милая, — Власова снисходительно улыбнулась. — Мне правда пора, — она взяла сумку, вышла в прихожую и присела, чтобы обуться.
— Я уже скучаю, — немного грустно произнесла Валентина, прижавшись плечом к стене.
— И я. Но так нужно, родная, — Рита обула берцы, встала и обняла Валю, прижимая как можно ближе к себе. Ей тоже не хотелось уходить. — Милая, пришел приказ…
— Галя просто спросила, — Антонова прижалась к ней. — А вы с Сережей ломанулись сразу.
— Валюша, ей приказали. Естественно, что у нас она спрашивает. ФЭС — это ее детище, она не могла приказать нам поехать туда… Ты знаешь, какая она начальница и как ей сложно было, даже я это заметила и признала. И если нужно доказать, что ФЭС отлично работает, а Рогозина самая лучшая начальница, то я сделаю для этого все. Мы семья, — Маргарита мягко улыбнулась Вале. — Все, я поехала. Береги себя, пожалуйста, люблю тебя.
— Удачи, я буду ждать, — Антонова улыбнулась, крепко обняла ее и нежно-нежно поцеловала, как будто в первый (и, как оказалось, в последний) раз.
— Только очень жди, — Рита улыбнулась и, ответив на поцелуй и взяв сумку, ушла.
— Буду очень ждать, — шепотом ей вслед произнесла Валя и закрыла дверь.
Зря она дала Марго уехать.
***
Уже почти неделю Валентина сидит дома, не покидая пределы квартиры. Продукты безучастно валялись в холодильнике, в который лишь изредка заглядывала женщина. Кусок в горло не лез, но иногда приходилось заставлять себя. Сережа все время звонил, а в последнее время и вовсе повадился приходить с явным намерением выбить дверь. Не открывая, Валя подавала голос и говорила, что в порядке, но открывать не станет. Но сегодня он слишком настойчив, несмотря на ее слова. Все стучит и стучит.
— Твою мать, Майский, если ты сейчас же не уедешь, я открою и буду бить тебя ложкой для обуви, а она железная, тебе будет больно!
Стук не унимался.
— Ну, все, ты меня достал сегодня, — женщина рывком открыла дверь, но злость, переходящая в ярость, тут же улетучилась.
На пороге стояла Маргарита, держа в руке букет белых роз. Ну, чтобы шипами не убила, так, на всякий случай.
— Боже, Рита! — Валя от удивления закрыла рот руками. Слезы сами начали течь по щекам, но не так, как раньше.
— Милая, мы еще не в кровати, что за возгласы, — Рита чуть рассмеялась, нежно смотря на любимую. Наконец-то она ее видела. Наконец-то может обнять.
— Дурочка, нам сообщили, что ты умерла! — Антонова, наконец, кинулась в ее сторону и крепко обняла, прижимаясь всем телом.
— Прости, моя девочка, прости, там такой переполох был, перепутали документы, я была без сознания, а как смогла — сразу улетела, прости меня.
— Марго, я чуть с ума не сошла.
— Могу себе только представить. Я с тобой, чш-ш, всегда буду, обещала же, все, я рядом, — Рита наклонилась и чувственно поцеловала Валю, отчего та лишь удивленно ахнула. — А как ты хотела? Я тоже умею быть нежной, особенно, когда сильно скучаю.
— Я не верила, что это правда, я знала, что ты жива!
— Как же иначе, ты бы меня нашла и убила второй раз, а это наверняка больнее, — Власова чуть рассмеялась, по очереди целуя столь желанные губы.
— Еще бы, Марго! Я тебе задушу сейчас!
— В эротическом контексте, я надеюсь?
— Ну, ты и пошлячка, как я вообще влезла в отношения с тобой, — смеется на этот раз Валя, стирая со щек последние слезы, но ни на сантиметр не отстраняясь от Риты. Слишком много времени она провела в одиночестве.
— Просто любишь меня, дорогая, — с привычной нахальностью улыбнулась Власова, заталкивая ее в квартиру, закрывая дверь и бросая сумку на пол. — Розы — в вазу, еду — на стол.
— Командирша-а-а какая вернулась. Поехали смотреть наш дом? Я выбрала.
— Ого, поехали, но потом сразу есть, я голодная, как Майский!
— Какой ужас, и ты еще на ногах?
Женщины синхронно рассмеялись, а спустя полчаса сборов отправились смотреть тот самый дом, который Валя так тщательно подбирала вместе с Сережей. Когда-то там затопают маленькие ножки белокурой кучерявой девочки, а за ней будет бегать хулиганистый мальчишка, приезжающий каждые выходные с отцом. Ох, сколько ваз придется купить Вале, пока дети, наконец, перестанут их разбивать. Когда-то Рита и Валя будут сидеть ночью на балконе, обсуждая, в какую школу лучше отвести дочь и пить их любимое вино. Все это случится с ними рано или поздно, ведь теперь это их дом, в котором начнется новая страничка истории их любви, что сильнее всех на свете сил.