Он глянул в направлении двери, прикидывая, наверное, сколько времени он может говорить со мной.
— Я пришел сюда по двум причинам. — Он говорил тихо и быстро. — Первая, чтобы спросить про Чарльза. Он исчез несколько дней назад, после того он с неприязнью взглянул на свой портрет, — как продемонстрировал свои навыки по метанию ножей. А вторая причина, я должен был нанести, не привлекая внимание, визит твоей семье. Мне нужно было посмотреть, как ты живешь.
Мой гнев вернулся в туже секунду.
— Вы что шпионите за мной? Что значит «как я живу»? Есть ли деньги у моих дедушки с бабушкой? — я в отвращение помотала головой.
— Да они у них есть, но не столько сколько их у Вас. Всё равно я не понимаю, какое это имеет значение.
Я пошла от него по направлению к двери.
— Остановись! — приказал он и я замерла. — Деньги для меня не имеют значения. А вот личность. Твои бабушка с дедушкой достойные люди и надежные.
— Что, достойны того, чтобы починить Вашу картину?
— Нет. Вполне достойны, чтобы заслужить моё доверие. Если понадобиться когда-нибудь раскрыть себя.
Когда смысл его слов стал до меня доходить, моя спина напряглась. Он, оказывается, следил за моей семьей, чтобы выяснить достаточно ли я хороша для Винсента. Его должно быть еще не уведомили, что все определенно и бесповоротно закончено.
— Такой необходимости не возникнет. Не беспокойтесь, господин Гримод, я больше не намерена тревожить вашу устроенную драгоценную жизнь.
Тут я в ужасе почувствовала, как по моей щеке скатилась слеза, и я, сердясь на себя за это, её стерла.
Резкие черты его лица смягчились. Дотронувшись слегка своими пальцами до моей руки, он сказал:
— Но милое дитя, ты должна вернуться. Ты нужна Винсенту. Он безутешен.
Я посмотрела вниз и покачала головой. Жан-Батист взял меня за подбородок своими идеально наманикюренными пальцами и поднял его, наши глаза встретились.
— Он готов пойти на любые жертвы, лишь бы быть с тобой. Ты не должна ничего ни нам, ни ему, но я очень прошу тебя, выслушай его.
И моя решимость начала таять на глазах.
— Я подумаю над этим, — наконец, прошептала я.
Он удовлетворенно кивнул.
— Благодарю.
Его голос дрогнул, когда он произносил эти слова, должно быть такое можно редко от него услышать. Он быстро пошел к дери и начал спускаться по лестнице, когда я услышала шум поднимающегося лифта. Из него вышла Мами вошла, глядя в свой блокнот, а потом подняла глаза на меня и прошла через дверной проем. Оглядывая, в замешательстве пустую студию, она спросила:
— Ну и куда он делся?
Глава 27
Шел дождь. Очень сильный. Я наблюдала за дождевыми каплями, которые били в моё окно и рикошетом отлетали в ручей, образовавшимся на моём балконе.
Я думала о Винсенте, с тех пор как поговорила с Жан-Батистом несколько часов назад, сравнивая услышанное с тем, что мне сказал в кафе Жюль. Винсент пытался разрешить ситуацию. Найти решение. Может я должна дать ему возможность всё объяснить, а может я только подвергну своё сердце еще большей боли?
Что лучше, думала я, сидеть в безопасности и страдать в одиночестве, или рискнуть и начать уже жить? Несмотря на то, что меня раздирали противоречивые мысли, я была уверена, что не хочу, чтобы моя жизнь была похоже на то, что творилось последние три недели: серые будни, в которых не было ни света, ни тепла.
Я подошла к окну и посмотрела на потемневшее небо, в надежде, а может ответ на мой вопрос напечатан обыкновенными буквами на дождевых облаках. Мой взгляд скользнул ниже, к парку, и я увидела фигуру человека, прислонившегося к воротам парка. Он стоял под проливным дождем, без зонта, глядя на моё окно.
Я вышла на балкон. И тут же попала в порыв холодного ветра, под проливной дождь, но я смогла разглядеть лицо человека, стоявшего тремя этажами ниже. Это был Винсент. Наши глаза встретились.
Я на мгновение заколебалась. А должна ли я? — спросила я себя, прежде чем поняла, что уже всё решила. Нырнув обратно в комнату, я схватила полотенце со стула и пока вытирала им лицо и волосы, искала свои резиновые сапоги. Достав их из под кровати, я выскочила в коридор, натыкаясь на Мами, которая вышла из кухни.
— Катя, куда ты? — спросила она.
— Мне нужно выйти. Я позвоню, если задержусь, — сказала я накидывая куртку и хватая зонтик.
— Хорошо, родная. Только будь осторожна. Снаружи потоп.
— Мами, я знаю, — сказала я, хватая её и крепко обнимая, прежде чем скрыться за дверью.
— Что на тебя нашло? — услышала я, прежде, чем дверь захлопнулась и я бросилась вниз по лестнице.