Во-вторых, бледность, нечистоплотность, объяснявшаяся частыми превращениями в животных, пол (на одного колдуна приходилась тысяча ведьм), эксцентричная одежда — все это становилось весьма серьезными уликами против злосчастных обвиняемых. Суд отдавал приказ арестовать колдунью. Сбиры стерегли ее на углу улицы и набрасывались на жертву сзади, из опасения перед ее плевками и порошками, которые она могла на них бросить, после чего их ждала бы неминуемая гибель. После этого ее вели к судьям и втайне допрашивали.
Я позаимствую у человека, гордившегося тем, что он сжег на своем веку более тысячи ведьм, а именно у Богэ, сведения о судебной процедуре, применявшейся к этим несчастным. Извлекаю несколько статей:
"Не следует строго придерживаться обыкновенных юридических форм против колдуний, простого подозрения достаточно для оправдания ареста. Если обвиняемая опускает глаза или бормочет в сторону, то это — серьезная улика. Не следует разрешать обвиняемой посещение бани: епископ Трирский признает это грехом. Если обвиняемая не сознается, то надо посадить ее в тесную тюрьму. Ее разрешается пытать даже в праздничный день. Если общественное мнение указывает на обвиняемую как на колдунью, то она — действительно колдунья. Сын может давать показания против отца. Преступник, подвергнувшийся наказанию, может быть свидетелем по делу о колдовстве. Малолетние тоже могут давать показания. Разногласие в показаниях не должно приниматься за доказательство невиновности обвиняемого, если все свидетели объявляют его колдуном. Он приговаривается к костру, причем колдунов перед сожжением следует душить, а волков-оборотней — сжигать живьем. Приговор может быть справедлив, несмотря на отсутствие доказательств, если человек навлек на себя подозрение".
И я еще пропустил самые блестящие из этих статей!
Как правило, сначала колдунью допрашивали, стараясь доказать ее виновность. Иногда она сразу во всем сознавалась, что объясняется живостью ее галлюцинаций или страхом пытки, а впрочем, к чему могло привести отрицание вины ввиду юридических доводов, как, например следующий? Я заимствую этот факт у Аксенфельда и привожу его дословно:
"Колдунья сознается в том, что вырыла недавно погребенного ребенка и съела его — ее приговаривают к сожжению. Муж осужденной требует проверки факта. Могилу отрывают и находят труп ребенка в полной неприкосновенности. Но судья и не думает сдаваться перед очевидностью, а, опираясь на признание подсудимой, объявляет, что вырытый труп ребенка есть простая иллюзия, произведенная хитростью демона. Эта женщина была сожжена живьем".
По окончании допроса переходили к испытаниям. В некоторых странах, особенно в Германии, как сообщает Бейль, были распространены испытания водой (ордалии): заподозренную женщину бросали в воду, если она погружалась в нее и тонула, то это свидетельствовало о ее невиновности; если же она всплывала, то, значит, была колдуньей — и ее сжигали. Как видите, выбор был неутешительный.
Во Франции главным образом прибегали к испытаниям при помощи стилета (небольшого кинжала). Судья, которому ассистировал врач, приказывал разоблачить обвиняемую и завязать ей глаза. Затем, при помощи острого стилета, ей прокалывали кожу во многих местах, пытаясь обнаружить "печать дьявола", т. е. нечувствительное место, которое можно прокалывать, не вызывая ни капли крови. Я сейчас докажу, что его должны были находить почти всегда. Как только такую точку находили, улика была налицо; затем судьи добивались еще признания подсудимой и выдачи ее соучастников и с этой целью прибегали к пытке. Я не имею никакого желания чрезмерно сгущать краски в изображении этих позорных фактов и если, тем не менее, сообщаю об них, то лишь с целью извлечь отсюда ряд аргументов, которые нам понадобятся впоследствии для чисто научных выводов.
Перечень приемов допроса я заимствую у Люиса, долго занимавшегося этой стороной дела, и вместе с тем привожу несколько гравюр, извлеченных мною из Диалогов о колдовстве, напечатанных в 1659 году Абрамом Палингом.
Само собой разумеется, что пытки были разнообразны. В такого рода изобретательности католическое правосудие могло поспорить лишь с китайским. Самой обыкновенной пыткой в процессах ведьм была пытка "испанским сапогом". Ногу обвиняемой помещали между двумя пилами или досками, которые связывали веревками, а между ногами и досками вколачивали клинья. Сжатая нога в конце концов сплющивалась до такой степени, что из костей выступал мозг. Далее шла дыба. Обвиняемую привязывали руками к веревке, прикреплен ной к потолку, и прицепляли к ее ногам тяжести. Ее оставляли в таком положении до тех пор, пока она не издавала мучительных воплей. Тогда судья приказывал ей сознаться, а в случае отказа ее подвергали жестокому сечению розгами, причем невольные подергивания, вызванные болью, только усиливали ее страдания. Если обвиняемая и после этого не сознавалась в своей вине, то ее подымали на гирях до потолка и с этой высоты вдруг сбрасывали вниз. Эта процедура повторялась до тех пор, пока пытаемая не сознавалась.
Если дыба не давала результата, то прибегали к "деревянной кобыле". Это было трехгранное бревно с острым верхним углом, на которое верхом сажали обвиняемую. При этом к ее ногам привязывали гири. Острый клин медленно, но верно входил в тело, и при каждом новом отказе сознаться, палач прибавлял тяжесть. Мария Карлье, 13 лет, была подвергнута этой пытке в 1647 году. Пытка продолжалась несколько часов, и приходилось три раза прибавлять гири, чтобы заставить ее сознаться. Она была сожжена живьем. Вследствие ее молодости и чтобы не вызвать жалости в толпе, ее казнили на заре.
Кроме того, употреблялось еще одно средство — так называемый ошейник. Это было не что иное, как железное кольцо, утыканное изнутри гвоздями и прикрепленное к столбу. В него продевали голову обвиняемой, и в то время, как гвозди мало помалу входили в тело несчастной, ноги ее поджаривались на сильном огне. Вследствие боли она совершала непроизвольные движения и таким образом как бы сама способствовала все большему и большему углублению гвоздей.
В недоумении спрашиваешь себя каким образом такие ужасные муки не вызывали немедленного признания своей вины? Не следует, впрочем, упускать из виду, что это признание немедленно повлекло бы за собой смерть на костре, без всякого снисхождения. Кроме того, многие из этих несчастных во время пытки ничего не чувствовали, подобно нынешним колдуньям, о которых мы будем говорить далее: они были анестезированы. Иногда, вследствие страшных страданий, они даже впадали в экстаз. Их вдруг посещало видение любимого демона, и тогда они хвастались, что видят его. Он будто бы запрещал им говорить и ободрял их, обещая уничтожить все их страдания: это называлось молчаливым очарованием. Иногда колдунья действовала без всяких колебаний — ее страдания были так велики, что она сразу же сознавалась и выдавала соучастников. Понятно, что она указывала на кого попало, утверждая, что он был с ней на шабаше. Все оговоренные лица немедленно арестовывались и предавались суду. Однажды одна обвиняемая под пыткой оговорила жену самого судьи, и та была немедленно арестована.
После пытки оглашали приговор над колдуньей. Наказания были различны. Нередко колдунью приговаривали к изгнанию — это бывало в тех случаях, когда доказательства окончательной вины отсутствовали. Иногда — к обезглавливанию, что случалось весьма редко. Встречаются примеры, когда колдуний бросали в чан с кипятком. Большей же частью их сжигали, предварительно удушив или же прямо живьем. В некоторых случаях колдунью жгли на медленном огне, чтобы продлить страдания и сделать их еще более мучительными. Несколько ведьм были приговорены к закапыванию живьем в землю. В Валансьене молодая девушка, 18 лет, была зарыта живой за колдовство. Крики несчастной были столь ужасны, что палачу сделалось дурно и он отказался продолжать «работу». Невозмутимый судья приказал ему закончить дело. Нередко колдунью везли на казнь, привязав ее под низ телеги и волоча по улицам ничком, при этом она постоянно ударялась о камни и покрывалась пылью и грязью.