– Безусловно, – сказал Корнберг. – Тем не менее, если вы поведаете мне, что недавно видели голубого жирафа на роликовых коньках да еще играющего на аккордеоне, я просто вам не поверю.
– Конечно, не поверите, потому что это просто совершенная нелепица, карикатура на действительность. – Бек задумался в нерешительности. – Не стану пускаться в дальнейшие подробности, поскольку хочу поскорее выбраться отсюда. Но те мои действия, свидетелем которых вы стали: изучение себя в зеркале, прощупывание воздуха, – все они обусловлены обстоятельствами, которые я считаю не совсем, скажем так, обыкновенными.
Корнберг рассмеялся.
– Вы явно осторожничаете.
– Естественно, ведь я разговариваю с психиатром в сумасшедшем доме.
Корнберг неожиданно поднялся и направился к двери.
– Пора продолжать обход.
Бек совершенно прекратил глядеть на себя в зеркало, перестал щупать воздух у себя за плечами. Через неделю его выписали из больницы. Отпали все обвинения против него, он снова стал свободным человеком.
Перед уходом из больницы доктор Корнберг на прощание пожал ему руку.
– Меня весьма заинтриговали те «обстоятельства», на которые вы намекнули.
– Меня они тоже интересуют, – ответил Бек. – Я намерен произвести их тщательное исследование. Не исключено, что мы скоро здесь встретимся.
Корнберг сокрушенно покачал головой. Маргарет взяла Бека за руку и повела к автомобилю. В кабине она обняла его и нежно расцеловала.
– Вот ты и вышел! Ты теперь на свободе, ты совершенно здоров, ты...
– Безработный, – закончил за нее Бек. – А теперь мне нужно незамедлительно встретиться с Тарбертом.
На лице Маргарет проступило недовольство.
– О, давай не будем беспокоить доктора Тарберта, – с откровенно фальшивой беззаботностью произнесла она. – Ему хватит своих неприятностей.
– Мне нужно повидаться с Ральфом Тарбертом.
– Т-только не подумай... – заикаясь, начала Маргарет, не зная, что говорить. – Давай лучше поедем в другое место.
Бек криво ухмыльнулся. Очевидно, Маргарет посоветовали – или она сама решила – держать Бека подальше от Тарберта.
– Маргарет, – нежно сказал он, – ты многого не понимаешь.
– Не хочу, чтобы ты снова попал в беду, – в отчаянии вскричала Маргарет. – Предположим, ты разволнуешься...
– Я разволнуюсь куда больше, если не встречусь с Тарбертом. Пожалуйста, Маргарет. Сегодня я тебе все объясню.
– Дело не в тебе одном, – горестно призналась девушка, – дело в докторе Тарберте. Он переменился! Раньше он был такой... воспитанный, а теперь – колючий, такой ожесточившийся. Пол, поверь, я очень боюсь его. Мне кажется, что он просто источает зло!
– Уверен, это совсем не так. Мне нужно с ним встретиться.
– Ты обещал рассказать, как попал в такое жуткое положение.
– Вот именно, жуткое, – тяжело вздохнув, сказал Бек. – Мне очень не хотелось впутывать сюда и тебя, но я обещал. Однако прежде давай увидимся с Тарбертом. Где он?
– В «Электродин Инжиниринг». Там, где раньше обосновался ты. Он стал очень странным.
– Меня нисколько это не удивляет. Если все реально, если я в самом деле не маньяк...
– Сам ты не можешь разобраться?
– Нет. Я выясню это у Тарберта, и надеюсь, что я чокнутый. Будь оно так, у меня отлегло бы от души.
По Леггорн-Роуд они ехали совсем медленно, Маргарет хотелось отсрочить развязку, да и сам Бек попытался отыскать любую причину, чтобы отменить встречу. То и дело у него в голове раздавалось назойливое шипение, переходящее в рокот. «Ггер, ггер» – как тогда, на Айксексе. Или Айксекс был лишь иллюзией, а сам он помешанным? Все, что с ним произошло, никак не укладывалось в его сознании. Побуждаемый каким-то нелепым наваждением, он привязал беднягу Тарберта к самодельной машине для пыток, едва не погубил его... Да, Тарберт пережил мучительные минуты. Теперь у Бека определенно не было никакого желания встречаться с Тарбертом. Чем ближе они подъезжали к корпусам завода, тем сильнее становилось его нежелание и тем громче раздавался скрежет у него в голове: «Ггер-ггер-ггер». Мозг как будто взрывался интенсивными вспышками света, перед глазами поплыли какие-то видения: какое-то огромное черное пятно, очертаниями напоминающее утопленницу с развевающимися волосами, плавающую в черно-зеленой толще океана... восковые водоросли, покрытые цветами-звездами... что-то типа вспушенного спагетти из сине-зеленого стекла... Бек вздохнул и протер глаза тыльной стороной ладони.
С надеждой Маргарет наблюдала за каждым его движением, однако Бек только упрямо поджимал губы. Когда он встретится с Тарбертом, он узнает всю правду. Обязательно узнает.
Маргарет заехала на стоянку. Машина Тарберта стояла здесь. На одеревеневших ногах Бек подошел к входной двери – урчание в мозгу стало откровенно угрожающим. Внутри здания таилось нечто враждебное, зловещее.
Такие же ощущения, подумалось Беку, испытывал первобытный человек перед входом в темную пещеру, откуда пахло кровью и мертвечиной...
Он попробовал открыть дверь в контору, но та оказалась запертой. Тогда он постучал...
Таившееся где-то зло пошевелилось. Беги, покуда есть время! Еще не поздно!
В дверях появился Тарберт – надменный и способный на любую подлость и злодейство.
– Привет, Пол, – глумливым голосом сказал Ральф. – Вас в конце концов отпустили?
– Да... Ральф, я в своем уме или нет?! Вы его видите?
Так и есть, Тарберт глядит на него, как голодная акула.
– Вижу.
Бек задохнулся, словно кто-то железной рукой пережал ему горло. Сзади послышался испуганный голос Маргарет:
– Что он видит? Скажи мне. Пол! Что?
– Непала, – проскрежетал Бек. – Он восседает на моей голове, высасывая у меня мозг.
– Нет! – вскричала Маргарет, хватая его за руку. – Посмотри на меня.
Пол. Не верь ему, он лжет! Тут ничего нет, я же вижу!
– Значит, я не сумасшедший. Ты не видишь его, потому что он есть и у тебя. Это он не дает тебе его увидеть, это он заставляет нас питать отвращение к Тарберту – точно так же, как заставлял тебя ненавидеть меня.
Лицо Маргарет перекосилось от ужаса, она никак не могла поверить в такое.
– Я не хотел тебя впутывать в эту историю, но, раз уж так вышло, тебе не помешает узнать, что же все-таки происходит.
– Что такое нопал? – прошептала Маргарет.
– Вот именно, – сказал Тарберт, – мне тоже хотелось бы узнать, кого я ношу на собственных плечах.
Бек взял Маргарет за руку, провел в контору.
– Присядь. – Маргарет робко села, Тарберт прислонился к дверному косяку. – Чем бы ни был нопал на самом деле, от него нельзя ожидать ничего хорошего. Злой дух, вредный симбионт, паразит сознания – всего лишь жалкие слова, не передающие сути этих тварей. Они способны оказывать на нас воздействие. Вот сейчас, Маргарет, они убеждают нас ненавидеть Тарберта. Я даже сам не предполагал, насколько они могущественны, пока мы не свернули на Леггорн-Роуд.
Маргарет прикоснулась руками к голове.
– На мне он тоже сейчас есть?
Тарберт кивнул:
– Зрелище не из приятных.
Маргарет плюхнулась в кресло и, дрожащими руками обхватив колени, робко спросила Бека:
– Ты шутишь, верно? Ты просто решил напугать меня?
Бек успокаивающим жестом погладил ее руки.
– Я бы с радостью, но это, к сожалению, серьезно.
– Почему же их не видит никто другой? Почему о них не знают ученые?
– Сейчас все объясню.
– Давайте, – сухо произнес Тарберт. – Мне будет интересно послушать, ведь я до сих пор абсолютно ничего не знаю, кроме того, что у каждого есть свое чудовище, восседающее у него на голове.
– Простите, Ральф, за нескромность, – улыбнулся Бек, – но хотелось бы знать: вы были поражены, увидев такое?