– Почему же ушла?
Тшула пожала плечами, потом снова погладила меня по голове, и мне стало чуточку легче дышать.
– Ты целительница?
– Нет, просто я могу помогать… когда могу. Я думаю, Аута уже успокоилась, иди, сходи за ними. Скоро старейшины позовут нас на большой обед, мы будем вспоминать Далву – так звали того, кто погиб, спасая Тайрин. Пусть Аута и Си тоже придут.
Я нашла Ауту и Си у полуразрушенного шалаша. Они сидели на пороге, о чем-то говорили и замолчали, стоило мне приблизиться. Мне стало неловко, что я помешала, но я не знала, как теперь уйти. Тогда Си улыбнулась и сказала:
– Это Аута, она из города Рилы, мы давно с ней знакомы, а еще она подруга Тайрин. Садись с нами, Уна.
Мне показалось, что Аута не очень-то довольна, но не стала возражать Си.
– А потом? – спросила у нее Си и пояснила мне: – Аута рассказывает, что было в Риле после побега Тайрин.
– Тайрин сбежала? – удивилась я. Там, в горах, в ней было столько силы, столько гордости и отваги, что казалось, будто нет такого места, из которого она могла бы бежать поджав хвост, наоборот: она разрушила бы это место, подчинила бы его себе.
– Тайрин рассказала всем правду, – вздохнула Аута. – Точнее, написала ее. Оказывается, мастер Гута научил ее читать и писать. Нам сказали, что он хотел на ней жениться, не знаю, мы не очень в это поверили, все-таки он такой старый, а Тайрин любила Лайпса… Но если честно, мастер Гута всегда был к ней снисходителен и часто смотрел, будто и правда влюбился.
– Что было с вами?
– Нас всех арестовали сначала. Даже тех, кто уже не работал в мастерской Гуты. Допрашивали. Бьёке поколотили, но думаю, она просто дерзила им. Ты же знаешь Бьёке.
– Да, это на нее похоже, – улыбнулась Си. – Сильно поколотили?
– Не очень. Зубы целы. Они пытались выяснить, кто еще умеет читать, кто что знает про Тайрин. Может, я неправильно поняла, но они с чего-то решили, что она хофоларка. А они ведь давно исчезли! И сестра ее замужем за хэл-маром, а все знают, что хэл-марки берут в мужья только своих парней.
Аута вздохнула, Си обняла ее.
– Но вообще, меня быстро отпустили, – продолжила Аута. – Перевели в огородный цех. Я целыми днями перебирала гнилые овощи.
Аута зажала рот руками, будто одно воспоминание об этой работе вызывало рвоту.
– А потом?
– Потом к маме пришла Улата. Родители ничего мне не говорили, боялись, наверное, все-таки я была под особым надзором, мне даже пришлось сжечь мои альбомы с рисунками, так жалко… В общем, однажды они просто разбудили меня среди ночи, я ужасно испугалась, думала, опять арест, а они – мешок за плечи, темный плащ и вытолкнули меня из города через лазейку, ту самую, что Мэтл нашел. Я ни с кем не успела попрощаться! – лицо Ауты скривилось, будто она вот-вот заплачет.
– Это было бы опасно, – рассудила Си, но я видела, что это Ауту не утешит. Она оставила в Риле свое сердце.
– Они должны были спросить меня! Может, я не хочу жить в этом их душном лесу?
– Хочешь до конца жизни перебирать гнилые овощи?
– Нет! – выкрикнула Аута и опустила голову. – Я хотела сбежать, но с Гибо! Мы бы устроились где-нибудь в Глетбуне, я бы рисовала на заказ, а он поступил бы в красильщики… А теперь они выдадут меня замуж за одного из здешних, «чтобы народ Атунского леса жил в веках»! Это та же клетка, что и Рила, только еще хуже, Си!
И Аута опять заплакала. Ее боль и обида растекались по лесу, тревожили деревья. Я не понимала, но чувствовала ее горе.
А потом вспомнила Тинбо.
Он был первый человек, которого я поцеловала, потому что мне очень-очень захотелось. Не в благодарность или утешение, а потому что хотелось прикоснуться к его щеке, почувствовать его запах, запомнить его глубже, чем просто глазами. У Ауты тоже есть такой человек, и он остался в Риле. Я представила, что никогда больше не увижу Тинбо, и мне стало больно.
– Это жестоко, – выдавила я.
Си кивнула.
– Надо сказать Ралусу: пусть велит атуанцам разрушить стену, пусть все жители живут свободно и с кем хотят! – И я рассказала, как Бунгва попросил меня уговорить деревья снова сомкнуться, закрыть проход, и я попыталась, но у меня не получилось, деревья не послушались меня. – Может, даже деревья устали стоять стеной? Пусть Ралус велит им освободиться!
Аута подняла голову и с надеждой посмотрела на меня, но Си вздохнула:
– Вряд ли Ралус будет вмешиваться в их дела.
– Он должен! Он будущий император!
– И освободиться нельзя по приказу, Уна. Да и мы здесь совсем не за этим…