- Домой! - пробурчало оно, - нечисть не дремлет. Домой, или я схвачу тебя! - И оно потянулось к нему своими длинными белыми руками.
- Коварный Кюлеборн! - вскричал рыцарь, совладав с собой. - Что мне за дело до твоих штук, кобольд! На, получай свой поцелуй! - И он яростно обрушил свой меч на белую фигуру. Но та рассыпалась миллионами брызг, и оглушительный ливень, окативший рыцаря с головы до ног, но оставил у него ни малейшего сомнения, кто был его противник.
- Он хочет отпугнуть меня от Бертальды, - вслух произнес рыцарь самому себе, - он воображает, что в страхе перед этой дурацкой чертовщиной я отдам ему во власть бедную испуганную девушку, и он сможет выместить на ней свою злобу. Как бы не так! Немощный дух стихии! На что способно сердце человека, когда оно захочет по-настоящему, захочет не на жизнь, а на смерть, - этого тебе не понять, жалкий гаер!
Он ощутил истинность своих слов, почувствовал, как они влили ему в душу мужество. К тому же, удача ему снова улыбнулась, ибо не успел он дойти до места, где был привязан конь, как явственно услышал поблизости жалобный зов Бертальды, доносившийся до него сквозь нарастающий рокот грома и завыванье ветра. Быстрыми шагами он устремился на звук ее голоса и увидел дрожащую всем телом девушку, которая тщетно силилась вскарабкаться по отвесному склону горы, чтобы хоть как-то выбраться из жуткого мрака долины. Он ласково заступил ей дорогу, и каким бы гордым и смелым ни было ее решение бежать из замка, теперь она была слишком счастлива, что милый ее сердцу друг вызволит ее из этого страшного одиночества и безмятежная жизнь в радушном доме вновь раскроет ей свои любящие объятия. Она безропотно последовала за ним, но выглядела такой обессиленной, что рыцарь был рад, когда наконец довел ее до своего коня; отвязав его, он хотел посадить прекрасную странницу в седло, чтобы осторожно повести коня под уздцы сквозь смутные тени, окутывавшие долину.
Но животное совсем взбесилось от диких выходок Кюлеборна. Рыцарю и самому-то было бы нелегко вскочить на спину храпящего и бьющего копытами жеребца, посадить же в седло трепещущую Бертальду нечего было и думать. Итак они решили вернуться домой пешком. Таща под уздцы лошадь, рыцарь другой рукой поддерживал спотыкавшуюся девушку. Бертальда собрала все силы, чтобы поскорее миновать зловещую низину, но усталость свинцовым грузом тянула ее к земле, она дрожала всем телом, отчасти после пережитого испуга, когда она металась по лесу, преследуемая Кюлеборном, отчасти от страха перед завываньем бури и ударами грома, разносившимися по горам.
Наконец она выскользнула из рук своего спутника, упала на поросшую мхом землю и молвила:
- Оставьте меня, благородный рыцарь, все равно я изнемогаю от усталости и страха, меня ждет здесь смерть - расплата за мое безрассудство.
- Ни за что на свете, дорогой друг, я не покину вас! - воскликнул Хульдбранд, тщетно пытаясь усмирить бесновавшегося коня, который стал еще сильнее храпеть и биться. В конце концов, рыцарь был рад уже тому, что ему удалось удержать животное в некотором отдалении от девушки, чтобы не испугать ее еще более. Но не успел он отвести на несколько шагов разгоряченного коня, как она начала жалобно звать его, решив, что он и в самом деле собирается покинуть ее в этой страшной чаще. Хульдбранд вконец растерялся и не знал, как ему быть: он охотно пустил бы разъяренного жеребца на волю, чтобы он перебесился и успокоился, но боялся, что тот промчится своими подкованными копытами по узкой тропе как раз там, где лежала Бертальда.
В этой растерянности и смятении он вдруг с облегчением услыхал за собой приближающийся стук колес по каменистой дороге. Он позвал на помощь; в ответ раздался мужской голос, который велел ему потерпеть, а вскоре в кустах мелькнули две белых лошади, рядом с ними - белая куртка возницы, а за его спиной - большой белый холст, прикрывавший, как видно, кладь, которую он вез. По крику "тпруу!" своего хозяина лошади стали. Он подошел к рыцарю и помог ему обротать бесновавшегося коня, - Вижу, вижу, что с этой тварью. Когда я в первый раз проезжал по этим местам, с моими лошадьми было ничуть не лучше. Все дело в том, что здесь живет презлющий водяной, который тешится подобными проделками. Но я знаю одно словечко, если дозволите, я шепну его на ухо коню, и он сразу станет шелковым, совсем как мои лошадки.