Она согласно кивнула, придвигаясь ближе, когда вместе с ними в лифт зашла пожилая женщина в красном костюме с огромной дизайнерской сумочкой. Она улыбнулась Логану, пробежав взглядом по простой футболке и джинсам Бронте.
Женщина вышла на 10 этаже, Логан обратил внимание на скованность Бронте. — Тебя что-то беспокоит?
— Неа, — солгала она. — Просто подумала, должно быть, аренда квартиры в таком доме, стоит как вся моя годовая зарплата. Разве такая информация может заставить девушку волноваться?
— Не думай о мнении других, — успокоил ее Логан, — ты восхитительна такая, какая есть.
— Тебе легко говорить.
— Да, — улыбнулся он.
Как ему удавалось так легко ее успокоить? Бронте качнула головой, не в силах сдержать улыбку. — Мне потребуется время, чтобы ко всему этому привыкнуть.
Двери лифта открылись на 44 этаже, и они вышли к одной единственной двери. — Это твоя квартира?
— Да, единственная на всем этаже, — невзначай ответил он, проводя электронным ключом по замку.
— Ты занял целый этаж?
Он усмехнулся. — А ты предпочла бы, чтобы у меня была небольшая студия?
— Студии очень удобные, — неловко ответила Бронте. Зачем одному человеку занимать целый этаж?
— Я предпочитаю жить в больших квартирах. Да и студия не подходит миллиардеру по статусу. — Дверь со щелчком открылась, и они прошли вперед.
Бронте замерла прямо с порога. Она знала, у Логана были деньги. И даже летя на частном самолете, она не осознавала, насколько он был богат. Но зайдя в его квартиру, она поняла, в какой чуждый для нее мир она попала. Она еще никогда не видела ничего подобного.
Для начала, квартира была неимоверного размера. А как же шутки, что все квартиры в Нью-Йорке не больше чулана? Гостиная в квартире Логана была в 3 раза больше всей квартиры Бронте. В квартире были высокие, ровные потолки, с большой люстрой по центру. С того места, где стояла Бронте, вместо дальней стены, она лишь видела панорамные окна, открывающие вид на город. Пространство между ней и окном была заполнено дизайнерской мебелью, расставленной на роскошных персидских коврах, закрывающих паркетные полы. Так же в гостиной имелся камин с мраморной полкой, над которой висела картина, принадлежавшая кисти какого-то известного художника, и ее место явно было в музее, а не в гостиной.
Бронте повернулась, взглянув на Логана, тот аккуратно складывал ключи и бумажник на небольшой стол в прихожей. — Значит, здесь ты живешь?
Подняв голову, Логан одарил ее очаровательной улыбкой, от которой Бронте таяла. — Да, когда бываю в городе.
Это был странный ответ, после которого в голове появилась масса других вопросов, но она не стала их задавать. — И сколько здесь комнат?
Он пожал плечами. — Я не считал. Может быть, четыре гостевых комнаты или пять.
— Ну, конечно, — съехидничала она, — каждому холостяку нужно как минимум пять лишних комнат.
Логан прошел вперед, обнимая Бронте за талию. — Тебе неуютно?
— Все хорошо, — солгала она. Раз он привык жить в такой большой квартире, то и она привыкнет. — Как долго тебя не будет?
Он посмотрел на часы. — Часа три, в зависимости от движения. Если тебе что-нибудь понадобиться, нажми 9 на телефоне и попадешь на мою помощницу, она принесет все, что ты захочешь.
— Поняла.
— Куда хочешь пойти на ужин? Я могу зарезервировать столик.
Она понятия не имела, ведь она никогда не была в Нью-Йорке. — Сам выбирай.
Он кивнул, снова смотря на часы. — Мне пора идти, если я не хочу опоздать. — Он не сдвинулся с места, глядя на нее.
— Иди, со мной все будет в порядке, — успокоила она, поправляя лацкан его пиджака. — Пока тебя не будет, я попробую разобраться, как включается телевизор. Или хотя бы попытаюсь его найти. Ты вернешься до того, как мне это удастся.
— Звони, если тебе что-нибудь понадобиться, — сказал он, наклоняясь для поцелуя. — Или если соскучишься. Если честно, я не представляю, как буду сидеть на встрече, зная, что ты сейчас у меня дома и ждешь моего возвращения.
Ей никогда не надоест слышать это. Их губы встретились, и поцелуй был нежным и неторопливым. Его язык коснулся ее губ, прося разрешения войти, и она послушно приоткрыла рот. Стоило языку проникнуть в ее рот, как поцелуй стал агрессивнее, более страстным, от чего ноги Бронте подкосились, а когда он отстранился, она почувствовала головокружение и сожаление, что ему нужно идти на встречу.