– Спроси у гнома, что там дальше по ущелью.
Я не сразу понял, что вопрос обращен ко мне – мои мысли вертелись вокруг произошедшего инцидента. Нарив ведь обычно так рассудительна, никогда не теряла головы... Хотя, а как бы я себя чувствовал на ее месте? Скажи мне кто, что последнему из моих воспоминаний, которое, вроде бы, относится к совсем недавнему, не более недели назад, времени, исполнилось несколько сот лет... Да еще и весь мир перевернулся с ног на голову... Вот ты, Алин, как бы себя чувствовал, узнав, что из всеми уважаемого человека, можно сказать – героя, рисковавшего жизнью в бою с общим врагом, в один момент, даже сам того не подозревая, превратился в изгоя, которого чуть ли не ненавидят все твои соплеменники?..
– Алин, ты оглох? – окрик капитана хлестнул словно плеть.
Встряхнувшись, я принялся расспрашивать гному о том, что ждет нас впереди.
– Как полдня пойдете прямо по этой расщелине, – ответил Брумгум, – то выйдете на перекресток с широким каньоном. Там, если налево пойти, выйдете к Малому входу Карбума. Это город, где я живу. А если в каньон сворачивать не будете, то еще через день выйдете в Долину Чаши, где, по левому склону, Большой вход Карбума...
– А сквозь горы как пройти? На ту сторону?
– В Гиблые места? – Брумгум посмотрел на меня как на сумасшедшего. Видно, что он очень хочет что-то сказать по поводу нашей цели, что-то нелицеприятное, но, снова взглянув на Нарив, он просто покачал головой. – Туда никто не ходит. Это вам до Харума, нашего самого северного поселения, надо, а куда дальше – это я не знаю.
– Седой, смотри какую птицу поймали! – окрикнул кто-то сзади и все внимание окружающих переместилось на что-то, пока мне не видимое. – Да, расступитесь же вы, ослы...
Толпящиеся вокруг солдаты зашевелились, будто высокие стебли травы, через которую кто-то пробирается, и вскоре перед капитаном остановились трое – два дюжих наемника и, зажатый между ними, незнакомый мне субъект, левую сторону которого украшает стремительно наливающийся краской синяк. Уж этот – точно человек, а не гном или еще кто-то. Стоит, нервно переминаясь с ноги на ногу и бросая по сторонам быстрые взгляды. Одет в длинную, ниже колен, кольчугу, из коротких рукавов которой, поразительно контрастируя с богатым доспехом, торчит какое-то серое, не первой свежести, тряпье. Ни оружия, ни шлема у пленника не оказалось.
– Мы там, позади, в заслоне стояли, – принялся объяснять тот из наемников, который постарше, – а тут Гарит шевеление какое-то заметил. Доложили десятнику, так тот и говорит, мол изловите птичку, только аккуратно – чтоб перышки не помяли. Ну мы за камнями скрытно обошли, а они, голубчики, там сидят и в носах ковыряют. Этого, вот, сразу по голове отоварили... Правда, пока с ним канителились – другой убег.
Седой лишь кивнул в ответ на рассказ наемника и тут же обратился к пленному. О Брумгуме все как-то разом позабыли.
– Ты кто такой? – капитан осекся, увидев, что пленник не понял ни слова. – Алин, чтоб тебя...
– Ты кто? – поспешно, не дожидаясь продолжения со стороны Седого, спросил я.
– Я? Это... – пленник отвлекся от увлекательнейшего занятия – подошвой странного мохнатого сапога, судя по всему – сделанного из козьей шкуры, он размазывал тонким слоем по плоскому камню, на котором стоит, ненароком раздавленного слизняка. – Карола я... Звать меня так, в смысле...
– Эк вы его приложили... – прищурился Ламил, слушая как пленник что-то мямлит заплетающимся языком. – – или он от рождения такой?
Седой лишь отмахнулся, не отрывая сурового взгляда от Каролы.
– И зачем ты за нами следил?
Карола непонимающе смотрит на капитана, но, когда я перевожу вопрос, взгляд его проясняется и он кивает головой так, словно это кто-то ухватил его за волосы на затылке и трясет теперь голову, пытаясь ее оторвать.
– Ямал нас за вами отправил! – радостно зачастил Карола. – Вы как прошли мимо нашего поста, так Ямал отправил одного с докладом в Карбум, а нам и говорит – идите и посмотрите куда они направились.
– Сколько от вашего поста до Карбума идти? – после небольшой паузы спросил Ламил.
– Хрона три. А ежели бегом, то и за меньше управятся.
– Что еще за 'хрона'? – Седой сплюнул под ноги и выжидающе уставился на меня.
Я лишь пожал плечами.
– От рассвета до заката – двадцать хронов. – раздался вдруг голос Нарив, о которой в этом вихре событий все уже успели позабыть. Похоже, она уже полностью пришла в себя. А если нет, то очень умело это скрывает. Только некоторая бледность абсолютно бесстрастного лица напоминает о том взрыве, который совсем недавно чуть не закончился печально для несчастного гнома. – С того момента, как нас не пропустила та застава, прошло чуть более четырех хронов.
– Значит, три... пусть – два с половиной этих самых хрона... – принялся подсчитывать Ламил.
– Это выходит, один хрон – около полутора звонов. – вклинился Баин.
Десятник, которого Баин сбил со счета, злобно зыркнул, но, подумав, кивнул.
– Ну да... Почти четыре звона уже как о нас знают в том городе. – он снова взялся за подсчеты, а все остальные, включая капитана и даже Каролу, притихли, стараясь не мешать. – Еще через полтора звона тот Ямал получит указания, а тот второй, который был с вот этим и убежал, доберется до своих... Если бегом и ноги себе на камнях не переломает, то где-то через четыре звона.
– Значит, через четыре звона на той заставе будут знать куда мы направились. – подхватил мысль Седой. – К концу второй дневной стражи об этом станет известно в городе и, еще через три с половиной звона, Ямал снова получит указания. За тыл, где-то до половины первой ночной стражи, можно не беспокоиться. Алин, спроси сколько сюда от города идти.
– До города отсюда, если поскорее, как дойти можно? – перевел я.
– До Карбума? – Карола шмыгнул носом и попытался потереть распухшую щеку о плечо. – Это по расщелине до каньона...
Он повторил то, что нам уже рассказал Брумгум о пути к Малому входу в Брумгум. С той лишь разницей, что гном в своем рассказе как-то обошел тот момент, сколько идти от Малого входа до этой расщелины по каньону. Из сказанного же Каролой выходило, что этот путь занимает всего лишь около трех звонов.
– Значит, в каньоне нас уже будут ждать. – подытожил Ламил.
– Возможно. – кивнул капитан. – Ну, чего сгрудились здесь? Быстро разошлись по десяткам! Через пять мгновений выступаем!
– А с этими что делать? – Ламил указал взглядом на гнома и Каролу.
– С собой возьмем. – бросил капитан, отворачиваясь. – Ты за них отвечаешь.
Нас действительно ждали. Впрочем, по-другому ведь и быть не могло. Несколько сотен вооруженных и, по всей видимости, умеющих с этим оружием обращаться людей, которые появились ниоткуда, просто не могут не привлечь внимания правителя этих земель и должны вызвать соответствующую реакцию. Ведь так? А вдруг мы – захватчики какие-нибудь! Еще и захватили в плен одного из солдат, посланных проследить за нами. А что там наплел второй, которому удалось сбежать – одному Дарену известно. Нет, в том, что нас просто так не оставят в покое, никто не даже сомневался.
На горы только опускались сумерки, а в расщелине, по которой мы шли, уже вовсю царила ночь. Как только стемнело, расщелина предстала перед нами совсем в другом свете, чем днем. Именно 'в свете'! Вначале незаметно, но потом все явственней, на стенах ущелья разгорелись тусклым светом ажурные пятна всех цветов и размеров. Вот совсем небольшое, напоминающее неровную многоконечную звезду, зеленоватое пятнышко. А вон, на высоте нескольких человеческих ростов, длинная, похожая на небрежный мазок гигантской кисти, красноватая полоса. Зрелище, скажу я вам – потрясающее. Красками заиграло все вокруг и только редкие островки тьмы – голый камень – плавают в этом цветном хаосе. А среди тусклых, но кажущихся такими яркими в темноте, красок медленно, почти незаметно, передвигаются более яркие зеленоватые комочки.
– Мох. – пояснил Брумгум, глядя на наши пораженные лица. – Он в это время года всегда так светится. А эти зеленоватые пятна – это слизни. Тоже светятся...