– Не прикидывайтесь. Вы простили меня. Из одного лишь милосердия юные леди не рискнут заговорить с караулом и попросить свидания с заключенным. И не станут ради этого наряжаться в бархат и украшать себя перьями и котиковой муфточкой. Вы прелестно смотритесь, Скарлетт! Слава богу, вы не в обносках и не в трауре. Меня тошнит от женщин, одетых кое-как и постоянно с крепом на шляпке. А вы – как картинка на рю де ля Пэ! Ну-ка, покрутитесь, моя дорогая, дайте мне полюбоваться вами как следует!
Так. Платье он заметил. Конечно, будучи Реттом, он обязан замечать подобные вещи. И все равно приятно – ее охватила теплая волна возбуждения, она засмеялась и закружилась на мысочках, раскинув руки в стороны и раскачав юбку колоколом, так что видны стали отделанные кружевом панталоны. Его черные глаза вбирали в себя, впитывали ее всю, от шляпки до каблучков. Это был тот самый прежний дерзкий, раздевающий взгляд, который ничего не упускал, и от этого у нее всегда мурашки бежали по коже.
– У вас вполне процветающий вид и очень, очень аппетитный. Так и съел бы. Если б не янки, там, за дверью… Но вы в совершенной безопасности, моя дорогая. Присядьте. Я не воспользуюсь своим преимуществом, как в последний раз, когда мы виделись с вами. – Он потер щеку, изображая скорбь. – Честно, Скарлетт, вам не кажется, что вы были чуточку слишком эгоистичны в ту ночь? Подумайте о том, что я сделал ради вас: я рисковал жизнью, я украл лошадь – и какую лошадь! Я бросился на защиту Нашего Славного Дела! И что я имел за свои муки? Несколько крепких слов и один, но очень крепкий, удар в лицо!
Она села. Разговор развивался совсем не в том направлении, как ей было желательно. Ретт казался таким славным, когда только увидел ее, и так искренне обрадовался ее приходу. Даже производил впечатление обычного человека, а не того порочного, извращенного негодяя, которого она хорошо знала.
– А вы всегда должны получать что-то за свои муки?
– А как же, разумеется! Я же монстр, я чудовищно себялюбив, и вам следовало бы это знать. Я ничего не делаю просто так, я всегда жду вознаграждения за то, что даю.
От этих слов ее пробрал легкий озноб, но она тут же собралась и звякнула сережками.
– О, на самом деле в вас не так уж много дурного, Ретт. Вам просто нравится разыгрывать комедию.
– Честное слово, вы переменились! – Он засмеялся. – Что же сделало из вас добрую христианку? Я пытался как-то снестись с вами посредством мисс Питтипэт, по крайней мере быть в курсе ваших дел, но она ни намеком не дала мне понять, что вы обрели этакую женственную кротость. Расскажите мне о себе, Скарлетт. Как вы жили, что поделывали с тех пор, как мы расстались?
Раздражение и неприязнь, которые он всегда вызывал в ней, близились к точке кипения, Скарлетт ужасно хотелось наговорить ему колкостей, но вместо этого она улыбнулась и показала ямочку на щеке. Он придвинул себе стул и устроился рядом, она наклонилась и коснулась легкой ручкой его рукава – как бы случайно, ничего не значащим жестом.
– О, у меня все благополучно, спасибо, и «Тара» теперь в прекрасном состоянии. Конечно, мы пережили ужасный период после нашествия Шермана, но… все-таки дом наш уцелел, а негры спасли почти весь скот, успели угнать его на болота. И последний урожай мы собрали очень приличный – двадцать тюков. Конечно, это ничто по сравнению с тем, что может дать «Тара», но ведь и полевых работников не так много. Папа уверен, что на будущий год дела пойдут лучше. Но знаете, Ретт, в деревне теперь такая скука! Вообразите: никаких балов и барбекю, а единственное, о чем люди могут говорить, – это какие трудные настали времена. Нет уж, я сыта по горло! А последняя неделя окончательно вогнала меня в тоску, и папа сказал, что мне надо уехать, развеяться, хорошо провести время. И вот я здесь: приехала заказать себе туалеты, а потом отправлюсь с визитом в Чарлстон, к тетушке. Так чудесно будет снова потанцевать на балах!
«Ну и довольно, – сказала она себе с гордостью. – Речь – в самый раз: мы не слишком богаты, но и далеко не бедны. И выступила я хорошо: легкомысленно и беззаботно».
– В бальных платьях, сердце мое, вы неотразимы и сами это знаете, мне на беду. Полагаю, истинная цель этой поездки с визитами – провести смотр сельским пастушкам и где-нибудь на дальних пастбищах набрать новых рекрутов в свою свиту.
У Скарлетт мелькнула мысль, что Ретт, слава тебе господи, провел несколько месяцев за границей и лишь недавно вернулся в Атланту. А то бы он ни за что не сморозил такую чушь. Она представила себе «милых сельских пастушков» графства: обносившихся и озлобленных маленьких Фонтейнов, бьющихся на грани нищеты братьев Манро, женихов из Джонсборо и Фейетвилла, с головой ушедших в пахоту, установку изгородей, уход за старым, недужным скотом. Они вообще забыли, что на свете существуют такие приятные вещи, как танцы и флирт. Она захлопнула дверцу в тайники своей памяти и самодовольно хихикнула, как бы признавая правильность его предположения, хотя и сказала с оттенком пренебрежения: