Все что мне оставалось это только молча кивнуть. И на том спасибо. Может быть, мне и удастся забыть это происшествие, как страшный сон.
Зайдя в дом, я осмотрелся. В зале было пусто. Даже бутылки – и те убрали. Чистенько так, цивильненько – и не скажешь что вчера тут полный пиздец творился.
С кухни доносились чьи-то голоса – один из них, принадлежал Кабанову.
Шагнув в дверной проем, я почувствовал как по ушам больно вдарил громкий хлопок. Что-то тяжелое больно врезалось мне в грудь, заставляя отпрянуть к стене.
Воздух из лёгких мгновенно испарился, принуждая меня судорожно пытаться вдохнуть хоть немного кислорода.
- Кабанов, пидарас… – совсем еле слышно прошептал я, глядя на испуганную рожу капрала.
Вот так, а вроде всё налаживалось... И так тупо помереть, от своей же пули! Я чувствовал, как немеют мои конечности. В мир как-то подозрительно начал темнеть, звуки заглушатся. Последнее что я чувствовал, это жуткая, нестерпимая обида на весь мир. Столько перенести и так тупо сдохнуть.
Глупее смерти просто не бывает...
- А это “рукоять”? – с любопытством спросила Твайлайт, разглядывая “автомат”.
- Нет, это затвор, а рукоять вот здесь. – ответил Кабанов, показывая ей своё личное оружие.
Твайли едва ли не запищала от восторга, когда Владимир предложил ей рассказать о своей “железке”. Младший сержант за предыдущий вечер уже успел проникнутся симпатией к кобылке, так что, заметив её интерес к своему автомату, он с радостью предложил научить лошадку обращаться с оружием.
За прошедший час единорожка узнала очень много всего нового: она изучила внутреннее устройство автомата, узнала принцип его действия, осмотрела боеприпасы.
Её завораживало это чудо техники! Но она никак не могла понять – зачем тратить столько сил на разработку и шлифовку этой конструкции только для того, чтобы сделать орудие для убийства!?
Но тем не менее единорожка восхищалась этим оружием. Она было настолько сложным и одновременно таким простым!
- Так, а вот это предохранитель? Я сдвигаю его, и автомат может стрелять? – Твайлайт продолжала расспрашивать Кабанова.
- Нет, тебе нужно будет еще дослать патрон в ствол... Дерни затвор, короче – сказал он, прикладываясь к бутылке, чудом уцелевшей после вчерашнего вечера.
Единорожка сделала так, как сказал Владимир.
- Всё, “Калашников” в полной боевой готовности! Чтобы выстрелить, надо только надавить на крючок. Но не вздумай... – начал было Кабанов, но договорить уже не успел.
Кобылка, не дослушав его, тут же спустила курок. Ей очень хотелось увидеть автомат в действии.
Раздался громкий хлопок. Единорожка поджала ушки, зажмурила глаза и испуганно бросила Калашников на пол.
- Ох блять, так и думал, надо было разрядить... – сказал Кабанов, глядя на автомат.
Твайли скосила глаза на дверной проем, куда, секунду назад, был нацелен ствол “Калашникова”.
- Ох, Селестия!... – в ужасе воскликнула кобылка.
На полу в позе эмбриона валялся Лукин.
Вот же дебил! Нахрена он лошади автомат дал!? Я его убью нахуй!
Черт, а как же я его убью, если я умер? Так, похоже моя справедливая мстя не состоится. Обидно!
Блин, болит-то как!
Стоп...
Мертвые не чувствуют боль!
С этой мыслью я открыл глаза, вперился взглядом в незнакомый потолок и даже попытался привстать от удивления.
В груди будто что-то сжали кулаком и, чуть приподнявшись, я опять рухнул на койку.
Хм, кровать? Да, это определенно кровать. Я в больнице? Я живой!?
От этих мыслей мне захотелось засмеяться, но боль в груди не позволила. Вместо смеха получился какой-то хриплый стон. Впрочем пофигу, и так сойдет. Теперь жопа Кабанова снова находится в смертельной опасности.
Чуть погодя и одуплившись я решил осмотреться.
На больничную палату, конечно, не тянет. Но где-то близко: две кровати, тумбочка, два стула и всё мелкое. Гребанные лилипуты!
Хорошо, хоть сразу пару коек под меня выделили, с моей-то жопой – самое то...
Вместо формы на мне оказалось некое подобие халата. Странно, он был нормального размера. Специально, что ли, шили?
А! вот и форма, висит на вешалке в углу. Там же – автомат с кобурой и остальное моё барахло. Даже вещмешок приперли. Кабанов, придурок, это он сюда все притащил, я уверен. Вину загладить пытался. Хуй там, все равно выебу!
Блин, в сортир хочу! Интересно, сколько я уже тут валяюсь? Так и обосратся недолго...
- Эй, народ! – как-то слишком тихо попытался я позвать кого нибудь.
Мгновение спустя, в комнату вошла какая-то белая кобыла в больничном халате и с какой-то фигней на башке. Я такую хренотень на медсестрах видел. Ну, не настоящих медсестрах, а тех что порнухе… Но зато очень похоже!
- О, я вижу, вы пришли в себя. У вас, наверное, много вопросов. Ох, позвольте представиться – я медсестра Редхар... – залепетала кобыла, словно с ребенком разговаривала.
- Где тут сортир!? – грубо перебил я.
Мне сейчас не до вопросов. Да и какие тут, нахрен, вопросы!? И так всё ясно!
Меня подстрелили, но я выжил и валяюсь какое-то время в больнице, а Кабанов огребет пизды, что тут неясного?
- О, секундочку... – промямлила медсестра и полезла куда-то под мою кровать.
Вернее – кровати. Немного покопавшись, она достала больничную утку.
Утка!? Вы что серьезно!? Да чтобы я, да на глазах у лошади...
Видя моё замешательство, кобыла с улыбкой сказала:
- Ну что вы как маленький!? Я с вами уже неделю занимаюсь и ничего.
Неделю!? Я уже неделю тут валяюсь и гажу в утку!?
Етить, да я этого дебила вместе с рогатой прибью нахрен! Выебу, убью и сожру! Или обратном порядке, не важно.
Это как так, неделю без сознания проваляться? Как я вообще выжил-то? А ладно, сначала сортир...
Не успел я согласиться на утку, как в дверь просунулась чья-то знакомая голова с синей гривой.
Вот только её мне тут не хватало!
Двадцать третья глава.
- Здорово, покойничек! – радостно сказала Сивира, подходя к койке.
Час от часу не легче!
- Офицер, я прошу прощения, но больному нужен покой! – тихо, но настойчиво заговорила медсестра.
Младлей покосилась на утку и, ухмыльнувшись, безропотно вернулась к выходу.
Впрочем, покоем мне насладится так и не дали. Когда белая кобыла унесла оскверненную мной утку, в палату ввалилась уже не только Сивира, но и Кабанов с фиолетовой.
- Хвала Селестии! Как ты себя чувствуешь!? Где болит? Я могу чем-то помочь!? Прости меня, пожалуйста... – затараторила Твайлайт, подбегая ко мне.
- Тащ лейтенант, это я не стал разряжать автомат... – понуро опустив голову, бурчал капрал, делая максимально виноватую рожу.
Цирк уродов, блин. Надо было дальше спать. А жалко, что утку унесли, сейчас бы ею, да по мордасам кое-кому...
Я не стал предъявлять никаких претензий, хотя очень хотелось. Остановило то, что все они действительно сильно переживали за меня – это мог понять даже такой придурок, как я. Даже как-то и злиться не получалось. Первый раз на моей памяти кто-то за меня волновался. Странно как-то... Но на удивление приятно.
Как выяснилось, меня спасла Селестия и еще какая-то принцесса. Они тут все принцессы чтоли? Может и меня к себе возьмут? А, пофиг.
Твайлайт с помощью своей магии умудрилась связаться с ними и запросить помощь.
По словам единорожки, “принцессы” целые сутки что-то там колдовали надо мной. Хрен пойми как, но они смогли заживить разорванные легкие, благо сердце не пострадало.
Но тем не менее я не приходил в сознание целую неделю, поэтому все уже начинали думать, что мне не удастся очнуться. Твайлайт искренне радовалась, что её страхи не подтвердились, а уж я то как рад…
Впрочем, от всех этих радостей у меня быстро разболелась голова. Или от новостей?
Как выяснилось, Скоков с Пугачевым устроились работать на яблочной ферме. Уж не спрашивал, что они там делают, но уверен – это связано с алкоголем!
Лисин помогает какой-то там Рэрити с заказами. Я еще помню как его по “духанке”, дембеля заставляли парадку шить... Опыт все же пригодился. Швейные войска, блин.