“Писатель”, пошатываясь, начал движение в сторону письменного столика.
- А! Ну это... Дай я напишу! – воскликнул я, не обращая внимания на опешившего “дракона”, схватил из чернильницы перо.
Нет, ну а че? Когда мне еще, может представиться возможность, написать письмо самой принцессе! Хоть и лошадиной... С минуту почиркав пером, я протянул “письмо” Спайку. Дракончик взял свиток в лапу, и, ухмыльнувшись, полыхнул огнем на бумагу. Ох, ну нифига себе! Он что, взаправду дракон!? Черт, я его явно недооценивал!
- Ну и нахрена ты спалил моё письмо! – возмущенно крикнул я! – Я же старался...
- А вот и...Ик!...ох, и не спалил! Я его отправил! Это... Эта как её?... Магия, в общем! – проговорил дракончик.
Магия? Ха, да он совсем уже напился, никогда бы не подумал, что буду спаивать дракона.
- Ой, хорош трындеть! Давай лучше выпьем! – выпалив, я приложился к бутылке.
- Только бы со Спайком ничего не случилось! – обеспокоенно прошептала поняша, стоя у двери своей библиотеки. Солнце уже почти зашло, когда она всё же вышла из мастерской своей подруги. Вопреки заверениям Рэрити, за примерками и замерами они провели четыре часа! Четыре часа!
Единорожка вздохнула. Только Селестии известно, что мог наделать чужак за такое время.
Собравшись с силами, Твайли открыла дверь и вошла в дом.
- Какого сена!? – только и смогла произнести поняша. По всей библиотеке были разбросаны книги, пустые бутылки и отстатки овощного салата, несколько книжных полок было опрокинуто. Взглянув наверх поняша заметила нечто фиолетовое, болтающееся на люстре.
- Спайк! Что тут произошло!? – крикнула Твайлайт.
Дракончик мирно спал, ухватившись за люстру и совершенно не обращал внимания на попытки единорожки разбудить его.
Поняша вновь осмотрела библиотеку, ох, Селестия, что же могло случится!? Кобылка была уверена, что этот погром – дело когтей пришельца.
- Ну я ему...- Твайли осеклась, заметив надписи на стене, над одной из опрокинутых полок.
Среди рисунков странных продолговатых предметов с какими-то шариками у основания, надписей типа “Я люблю Рэрити” и “ЦСКА чемпион!” выделялась крупная, сильно подчеркнутая надпись “Здесь был Лукин!”.
Глава восьмая.
Правительница Эквестрии сидела за рабочим столом в своих личных покоях. Изучая отчеты о перевозках яблок, она заметила свёрнутый свиток на столе.
Отложив бумаги с отчетами, аликорн подхватила магией свиток, развернула его. “Должно быть это Твайли прислала очередную весточку. Сегодня она что-то поздновато.” – подумала принцесса и чуть помедлив, развернула свиток.
- “Дорогая принцесса Селекция!” – белоснежная кобыла закашлялась. Быстро пробежав глазами по тексту, она замерла. Аликорн удивленно пробормотала:
- Что еще за шуточки!?
Ничего кроме ругани и обещаний о принуждении принцессы лизать чьи-то очки в письме не было.
Над полями необъятными,
Над речными перекатами,
Под разрывами гранатными,
Песня ласточка летит! – горланил я, бредя по главной улице “Пони-чего-то-там”.
Хорошо-то как! Как же мало мне нужно для счастья, всего-то напиться да погудеть! А этот Спайк – классный парень... То есть дракон! Как оказалось, он был влюблен в подругу своей начальницы, о чем он, собственно, и проплакался мне пол-вечера. Чтобы хоть как-то утешить пьяного дракона, мне пришлось залить в него пол-бутыли спирта, после чего Спайк вырубился.
Все лошадки шарахались от меня, как от прокаженного, и поспешно разбегались по домам.
- Россия! Любимая... – моё пение прервалось, когда я прошел мимо последнего домика и остановился. Впереди открывался вид на какие-то сараи, а чуть дальше начиналась яблоневая роща.
- Не хотеть... – буркнул я.
Ну не люблю я сельскую местность! От неё всегда отдаёт нищетой и навозом. Развернувшись, я продолжил петь:
Родные берёзки – тополя.
Как дорога ты для солдата,
Родная, Русская земля... – всё горланил я и, пошатываясь, пошел в противоположную от “нищеты” сторону.
Мне, конечно, говорили, что армейская служба богата на сюрпризы, но никто не упоминал, что я могу оказаться среди разноцветных лошадей! Но нет худа без добра! Зато я нажрался яблочным спиртом и закинул дракона на люстру! Не думаю, что кто-то еще может похвастаться такими достижениями.
Улыбнувшись своим мыслям, я продолжил шествие.
Пройдя до другого конца города и спев еще две строевые песни, я остановился. Допив содержимое последней бутылки, я с грустью швырнул её в сторону.
- Где тут круглосуточный ма... – начал я, но осёкся, уставившись на высокий домик впереди. Домик был явно не из самых бедных. Хмыкнув, я направился к его дверям, “Уж тут-то точно водится что-то получше спирта”.
Рэрити, напевая, разрезала очередное полотно ткани, “У меня будет лучшая шляпка на Гала!” – улыбалась модница своим мыслям. Единорожка собралась было примерить к макету несколько рубинов, как её прервала отлетевшая дверь. Не успела она вздрогнуть, как в проем просунулось какое-то здоровенное чудище.
- Красивая шляпка... – испуганно пробормотала поняша, глядя на головной убор чудища.
- Это кепка, блин! И вообще... Хозяйка, ты гостю нальешь? Спирт или еще чего? – странным голосом произнесло чудовище и пощелкало когтем себя по горлу.
Рэрити опешила, “Спирт? Оно снесло мою дверь и теперь требует... спирт?” Впрочем, не успела она возмутиться, как чужак, заметив рубины, всё еще висящие в воздухе, в два прыжка оказался возле неё.
- Нихуя себе!!! Да это же рубины! – воскликнуло здоровенное нечто, и тут же сунуло их в карман.
- А ну прекратите, немедленно! – взвизгнула единорожка и топнула копытом.
- Ни с-места! Это... Как его? Огра.. блин... Граблю я тебя, дура!!! – заорал пришелец, да так, что у несчастной ноги подкосились.
Твайли металась по Понивиллю, как ужаленная, выпрашивая у случайных прохожих, не видели ли они высокое, странное существо. Одни указывали копытом в сторону яблочной фермы, другие – в сторону “Сахарного уголка”.
Кобылка так и не добилась ответа от Спайка. Тот отказывался просыпаться, несмотря на все её попытки. Пришлось уложить его в кроватку и искать чужака самой.
“Шпала” не мог убежать далеко – он же оставил свою хлопушку и странного вида мешок на кухне” – думала поняша.
“Ну, теперь я хотя бы знаю как его зовут” – хмыкнула единорожка, вспоминая надпись на стене, – “Лукин, до чего же странное имя!” – впрочем, сейчас это не важно.
“Мне нужно срочно найти его, пока...” Её мысли оборвал громкий хлопок, раздавшийся примерно в семистах шагах от неё.
Твайлайт, не раздумывая, побежала на звук. Через пару минут, приблизившись, кобылка поняла, что хлопок раздался из мастерской её подруги.
- Гнилое сено!!! – не сдерживаясь, закричала кобылка, – Хоть бы всё обошлось! Селестия, молю, пускай все обойдется! – шептала поняша, подбегая к дыре в стене, где несколько часов назад стояла дверь.
Не останавливаясь, она забежала внутрь и остановилась, ошарашенная погромом. Вся мебель, все наряды и шкафы валялись в полном беспорядке, посреди комнаты шевелилось нечто, накрытое большой кучей тряпок. Готовясь к худшему, Твайлайт
поскидывала тряпье и изумленно уставилась на свою подругу. Рэрити с “кляпом” в зубах была плотно замотана ковром. Единорожка узнала “кляп” – это была кепка Лукина.
- Ох, Селестия! Подожди, я сейчас помогу! – запричитала Твайли и стала поспешно разматывать ковер.
- Я богат!!! Прощай, армия!!! – орал я, сбегая с места преступления, – Пошел ты нахуй, комбриг! Хрен ты меня больше увидишь! – радостно продолжая кричать, я всё дальше отбегая от ограбленного домика.
Нет, поймите меня правильно, я же не совсем ограбил бедную кобылу, а поступил как всегда поступали белые люди – обменял драгоценности на всякий хлам.
Ей же понравилась моя кепка? Вот пускай теперь носит, на здоровье! Правда пришлось чуток пострелять, замок на небольшом сундучке явно не хотел открываться. Отстрелив его, я обнаружил что сундук доверху набит драгоценностями, алмазами, рубинами и тому подобным.