В Североморске в штабе Северного флота, что в стороне и над городом, свет в эти тревожные дни горел до поздней ночи.
Главнокомандующего ВМФ России адмирала флота Владимира Куроедова я застал в его здешнем кабинете. Он сидел перед экраном телевизора, вглядываясь в кадры подводной видеозаписи. Он молча кивнул на стул, и мы оба вперились глазами в серый сумрак застекленной глубины. Главком просматривал технические записи, сделанные водолазами. Сидел он, судя по горе окурков в пепельнице, не первый час, всматриваясь в каждый предмет, замеченный камерой на грунте. Резанула по сердцу растерзанная взрывом чья-то тельняшка. Кто носил ее? С кого содрала полосатую "матросскую душу" неумолимая слепая сила?
А это что за обломок? Куроедов нажимает кнопку стоп-кадра, и на мониторе застывает кусок исковерканного металла. Чем он был до взрыва? А главное - чей он? С "Курска"? С другой - чужой - лодки?
Куроедов - приверженец версии столкновения с иностранной субмариной. А для неё нужны вещественные доказательства. Но лучше один раз увидеть (хоть и на экране) своими глазами, чем услышать сто докладов подчиненных.
На его плечи легла вся тяжесть ответственности за трагедию "Курска". Он принял её и за себя, и за своих предшественников. В чем его только не обвиняли в сердцах и запале! Как будто он один мог за год своего флотоначалия восстановить и поправить все, что разрушалось десять лет...
Потом пошли страшные кадры - тела в отсеках. Капитан-лейтенант Колесников - мертвый и обгорелый - сидел в кресле затопленного девятого отсека... Стоп-кадр надолго остановил картину. В этом была своя мистика погибший капитан-лейтенант и живой адмирал флота сидели друг против друга, разделенные толщей воды и стеклом телеэкрана, в страшном молчании. Казалось, они вышли на связь друг с другом по каким-то внечеловеческим каналам и теперь главком выслушивает последний - беззвучный - доклад своего офицера...
Я прикрыл за собой дверь. Я должен был оставить их наедине...
Через три недели после гибели "Курска" адмирал Попов вышел в море на атомном подводном ракетоносце "Карелия". Был раньше у инженеров такой обычай - становиться под новопостроенный мост, когда по нему проходит первый поезд, жизнью своей гарантируя надежность сооружения. Нечто подобное совершили и командующий Северным флотом вместе с главкомом ВМФ России: они вышли на ракетную стрельбу в Баренцево море. Смотрите все - наши корабли надежны, моряки не потеряли духа, Северный флот, несмотря ни на что, не подведет.
Баллистическая ракета вырвалась из-под воды и ушла через всю Арктику на камчатский полигон. Это был личный салют адмирала Попова экипажу погибшего "Курска".
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
В МОРЕ ЧЕРНЫХ ТАЙН
Глава первая
ТРИНАДЦАТЬ ВЕРСИЙ НА ДЕСЯТЬ ОТСЕКОВ
Профессор Военно-морской академии капитан 1-го ранга Виталий Дмитриевич Доценко в своей брошюре "Кто убил "Курск" насчитал тринадцать версий гибели атомного подводного крейсера. Среди них под номерами "6" и "7" две весьма популярные для некоторых газетных расследователей версии о том, что подлодку протаранил тяжелый крейсер "Петр Великий" либо он же подбил её своей противолодочной ракетой.
В первые дни после катастрофы немецкая газета "Берлинер Цайтунг" опубликовала некий доклад, который, как утверждается, ФСБ представила президенту Путину. В докладе говорится, что подводная лодка "Курск" была подбита новой противолодочной ракетой "Гранит" с крейсера "Петр Великий". Авторы статьи заявляют, что комиссию по расследованию возглавлял директор ФСБ Николай Патрушев. Впрочем, сами представители ФСБ наличие подобного доклада отрицают.
Командир крейсера "Петр Великий" капитан 1-го ранга Владимир Касатонов заявляет:
- "Курск" даже теоретически не мог оказаться в зоне запуска ракеты с крейсера.
Так или иначе, но эта версия пошла гулять по страницам и каналам российских и зарубежных СМИ.
Даже если это было так, то ракетоторпеда, пущенная с "Петра Великого", нанесла бы атомарине несущественные повреждения, поскольку никогда при учебных пусках ни торпеды, ни ракеты не снаряжаются боевыми зарядами - дорого и опасно. Допустим наше "извечное головотяпство" все-таки шарахнули боевой ракетоторпедой. Но тогда бы приборы акустического самонаведения привели бы её в самую шумную часть крейсера - под винты, в корму, а уж никак не в нос, где и обнаружены самые серьезные повреждения.
"Удивляет тот факт, - пишет профессор Доценко, - что председатель правительственной комиссии И. Клебанов только 11 сентября официально заявил, что подводная лодка "Курск" не была потоплена ракетой, выпущенной с крейсера "Петр Великий". Мне кажется, такое заявление надо было сделать немедленно и не давать повода унижать моряков Северного флота и злословить".
"Может быть, тяжелый крейсер или авианосец "Адмирал Кузнецов" проутюжили "Курск" на всплытии?" - вопрошают иные аналитики. Но первым свидетельством такого инцидента были бы погнутые перископ подлодки и выдвижные устройства. А они в идеальном состоянии.
"Протаранить свою лодку и не заметить этого на крейсере не могли, справедливо замечает Виталий Доценко. - Чтобы получить пробоину в носовой части от столкновения с крейсером (при осадке крейсера около 9 метров), подводная лодка должна была идти в надводном положении или в момент удара всплывать на поверхность. Если бы такое столкновение и произошло, то скрыть это было бы невозможно. Мне пришлось встретиться с несколькими офицерами, находившимися в эти дни на борту крейсера "Петр Великий", и никто эти сведения не подтвердил".
Не может падать тень подозрения и на авианосец "Адмирал Кузнецов". У него есть железное алиби.
Так получилось, что ещё до трагических событий на борту авианосца оказался фоторепортер журнала "Военный парад", прибывший снимать учения Северного флота. На нем он провел и все горячие деньки. В Москве я спросил его:
- Может, вы и в самом деле долбанули "Курск" да не шибко это заметили?
- Это исключено. Когда "Курск" не вышел на связь, "Кузнецов" стоял на рейде Териберки... Мы не были в том районе в день гибели подлодки.