– Что ж, если вы настаиваете… – Дядя Грэм перестал улыбаться и повернулся к племяннице: – Не стоит извиняться, Кэтрин, я порядочный человек и не позволил бы запятнать свою репутацию ложью. Да, это правда: я нашел вам подходящего мужа на Багамах и обо всем договорился с вашей матушкой. Она дала письменное разрешение на брак и выделила часть приданого – на первое время. Остальное вы получите осенью, когда приедете с супругом в Хартфордшир, а также унаследуете то, что вам завещал покойный отец. После этого вы сможете жить в Лондоне, где ваш будущий муж намеревается вести дела. У вас будет все, что только пожелаете: дом, молодой предприимчивый супруг, собственные экипажи, наряды, драгоценности…
– Муж? – Казалось, ошеломленная Кейт из всего перечисленного услышала только это. – Вы нашли мне мужа и взяли разрешение на брак?! Без моего согласия?!
– Кэтрин, дорогая, – мистер Спенсер устало потер виски, – пока мы дожидались бы вашего согласия, удача ускользнула бы от нас: такую партию не стоило упускать, потакая девичьим капризам. Могу сказать, что ваш нареченный здоров, не имеет физических изъянов, состоятелен и способен заслужить вашу любовь.
Кейт хотела возразить, даже закричать от отчаяния, но не смогла. Ее дыхание стало частым, словно ей не хватало воздуха, в глазах потемнело.
– Вы говорили, что плывете на остров Абако, – послышался голос Роберта. – Можно узнать имя человека, которому посчастливилось стать женихом мисс Маккейн?
– Артур Аллен, – с самодовольной улыбкой ответил дядя Грэм. – Сын губернатора острова, мистера Джонатана Аллена.
В комнате вновь стало тихо. Мэри увидела, что ее брат и отец переглянулись и лица обоих помрачнели еще больше. Ни слова не говоря, Роберт позвонил в колокольчик и велел явившемуся на зов слуге:
– Приведи сюда Иман.
– Позвольте спросить, – задумчиво произнес Эдвард Айвор, – как хорошо вы знаете мистера Аллена и его сына?
– У нас с ними деловое партнерство, – уклончиво ответил мистер Спенсер. – Некоторое время назад мы вместе участвовали в одном чрезвычайно выгодном предприятии… но я ненадолго решил отойти от дел. Мы остались добрыми приятелями, и когда я узнал, что сын моего партнера намерен жениться и перебраться в Лондон, сразу предложил ему остановить свой выбор на мисс Маккейн, моей единственной незамужней племяннице. А почему нет? Молодая, красивая девушка из хорошей семьи и молодой, состоятельный мужчина, по-моему, идеально подходят друг другу.
Тихо приоткрылась дверь. В столовую, опустив голову, вошла худенькая темнокожая девушка в закрытом бежевом платье и остановилась, не зная, что делать дальше.
– Подойди сюда, Иман, – велел Роберт.
Она послушалась, но голову так и не подняла, словно боялась взглянуть на собравшихся за столом. Робко и неуверенно приблизилась к капитану и сделала что-то похожее на книксен.
– Покажи им свое лицо, – потребовал он.
Девушка неохотно повиновалась. Когда-то она была хорошенькой – до тех пор, пока кто-то не исполосовал ножом ее щеки и губы. Приглядевшись, Кэтрин увидела, что у нее отрезаны мочки ушей, и ее затрясло от ужаса и негодования.
– Повернись и спусти платье, – продолжал Роберт.
Непослушными руками Иман распустила шнуровку, а потом отвернулась и стянула с плеч платье, обнажившись по пояс. Следы от кнута превратились в грубые, безобразные шрамы; страшно было представить, как выглядела спина девушки, когда они были свежими.
Капитан Айвор поднялся, помог ей одеться, после чего вновь развернул Иман лицом к гостям.
– Полтора года назад, – негромко проговорил он, – приняв пост командующего фрегатом, я отправился на «Призраке» в сторону Багамских островов, чтобы дать отпор хозяйничавшим там испанцам. Недалеко от острова Абако мы заметили в океане лодку, а в лодке – обнаженную темнокожую девушку. Мы подумали, что она мертвая, но, оказалось, в ней еще теплилась жизнь. Когда матросы попытались вынуть ее из лодки, они обнаружили, что руки несчастной прибиты гвоздями к скамье. Кроме последствий жестокого изнасилования и порки, на ее теле виднелись следы пыток. Видимо, ей пытались отрезать язык, но не сумели, только изрезали все лицо. Лишь благодаря умениям доктора Мина нам удалось привезти ее на Бермуды живой. Когда раны Иман зажили, я взял ее в свой дом. Прежде она была искусной вышивальщицей, сейчас ее пальцы не могут держать иголку, поэтому Иман работает посудомойкой на кухне – в теплой воде изувеченные кисти рук почти не болят. – Роберт посмотрел на девушку, которая вновь опустила голову, а потом – на собравшихся за столом: – А теперь я хочу, чтобы вы спросили Иман, кто сотворил с ней все это?