— Мы встречались ранее, — говорит Эбби, обольстительно улыбаясь Николаю. — Было очень приятно.
— Не сомневаюсь, — бормочет Николай.
Мы все рассаживаемся, и я оказываюсь между Хейли и Эбби, которая сияет, потому что сидит рядом с Николаем.
— Подумай о здоровье своего отца, — шепчу я так, чтобы услышала только она.
Эбби наклоняется ко мне.
— У моего папы сильное сердце. Он переживет.
Я качаю головой, не в силах сдержать улыбку на лице.
Хейли смотрит на нас.
— Вы довольны апартаментами, которые вам выделили?
— О да, комнаты здесь прекрасные. Спасибо, — отвечаю я за нас с Эбби.
Перед нами ставят тарелки с салатами, которые выглядят как произведения искусства.
— Вы с нетерпением ждете своего обучения здесь? — Спрашивает директор Козлов, прежде чем сделать глоток своего напитка.
— Очень ждем, — отвечает Эбби, затем подмигивает Николаю.
Сегодня вечером я умру от неловкости.
— Хорошо, — говорит Николай. — У меня для вас двоих разработан строгий режим.
Уф. Он собирается мучить меня только из-за того, чтобы отомстить Эбби за флирт с ним.
— Нет ничего лучше, чем немного пота и боли, чтобы заставить сердце биться чаще. Не могу дождаться, — бросает ему в ответ Эбби.
Сделав глубокий вдох, я оглядываю обеденный зал. Мой взгляд останавливается на Мише, который смотрит на меня сузившимися глазами.
Директор Козлов замечает, что мы переглядываемся, и говорит:
— У них нет разрешения убивать вас, пока вы находитесь на территории Святого Монарха.
— Ничего себе, — ахаю я, застигнутая врасплох его прямотой. Прежде чем я успеваю остановить себя, бормочу: — Так чертовски приятно слышать, что на нас не станут готовить покушение, пока мы здесь. Повезло нам.
На директора Козлова мой сарказм нисколько не подействовал, и он продолжает:
— Пока вы здесь, вы будете проходить боевую подготовку и обучение обращению с оружием. Также у вас будет занятия, где вам покажут, что делать во время похищения.
— Николай будет нашим инструктором на всех занятиях? — Спрашивает Эбби.
О Боже. Пожалуйста, не говори того, что, как мне кажется, ты собираешься сказать.
— Потому что я бы хотела увидеть его оружие.
Иисус, спаси меня.
Глава 8
Миша
Не смей, блять, больше смотреть на нее.
Не смей!
Блять!
Я вздыхаю, когда мой взгляд останавливается на Авроре Д'Анджело. Может, она и враг, но, блять, она выглядит как ходячая влажная мечта.
Ее черные волосы стали намного длиннее, чем когда я видел ее в последний раз, но они все еще выглядят шелковистыми и, наверное, такими же мягкими, какими я их помню.
Ее черты лица утратили признаки подросткового возраста и приобрели женственную красоту, которую можно описать только как изысканную.
— Ты пялишься, — бормочет Алек.
Мой взгляд устремляется на него, затем на стакан с водкой. Я беру стакан и выпиваю половину содержимого, нуждаясь в жжении от алкоголя, чтобы привести мысли в порядок.
Нас предупредили, что женщины будут обучаться в Академии Святого Монарха следующие четыре года. У меня и моих друзей еще есть два года до окончания обучения, так что следующие двадцать четыре месяца будут тяжелыми.
Даже несмотря на предупреждение и время, которое у меня было на подготовку, я все равно был ошеломлен, когда увидел Аврору сегодня днем.
Одно дело говорить себе ненавидеть врага, но совсем другое дело, когда в игру вступает влечение.
И, блять, это притяжение. Оно сильнее, чем я помню.
Эта гребаная искра между нами может взорваться как настоящая бомба.
А еще у нее было разбито сердце, когда я сказал ей, что убью ее, если представится возможность. Господи, как больно было на это смотреть, и мне казалось, что я предаю себя, произнося эту угрозу.
Я хочу сказать себе, что женщина не может нести ответственность за глупость своего отца, который пошел против Братвы и мафии, но в нашем мире все устроено по-другому.
Д'Анджело и Сартори скрывали своих дочерей последние два года, зная, что они стали мишенями после неудавшегося покушения на наши жизни.
Око за око. Д'Анджело и Сартори пытались убрать трех сыновей Братвы и мафии, а значит наша семья вернет должок, забрав их дочерей.
Это лишь вопрос времени.
Точнее, четыре года. Потом их жизнь оборвется.
Сердце сжимается в груди, этому обманчивому органу не нравится мысль о том, что Аврора погибнет от рук Братвы и мафии.