Затем я вижу шрам, оставшийся после того, как она получила травму во время падения. Поднося пальцы к метке в форме полумесяца, я касаюсь его с абсолютным благоговением. Наклоняюсь вперед и осыпаю поцелуями неровную линию, а затем поднимаюсь вверх по ее телу.
— Вау, — шепчет она с благоговением, когда, наконец, отходит от оргазма.
Я хватаюсь за другой ее сосок, покусываю и посасываю его, позволяя себе на мгновение насладиться ее совершенным телом.
Руки Авроры скользят в мои волосы, ее пальцы перебирают короткие пряди.
Я чертовски кайфую от аромата ее возбуждения, звуков, которые она издает, и ощущения ее тела.
Господи, я под таким кайфом, что сомневаюсь, что когда-нибудь снова вернусь к реальности. Вот где я хочу умереть.
— Боже, Миша, — бормочет она в оцепенении от удовольствия. — Это потрясающее ощущение.
— Приготовься, моя маленькая лань. Я еще далек от того, чтобы закончить с тобой.
Глава 19
Аврора
Есть рай, а есть руки и рот Миши на мне.
Это неописуемо.
Мое сердце трепещет быстрее, чем крылья колибри, а дыхание становится не более чем прерывистыми вздохами.
Видеть этого силовика Братвы на коленях передо мной — афродизиак прямо в мое сердце.
Его волосы растрепались от моих пальцев, перебирающих темные пряди. Его глаза полны соблазна и греха.
И я словно воск в его руках.
Господи, господи Боже.
Сильные эмоции к Мише переполняют меня, и момент становится настолько напряженным, что я не могу ясно мыслить.
Я мечтала об этом моменте два года. Я оплакивала его потерю, но не могла отказаться от своей мечты. Теперь, когда это стало реальностью и я могу разделить этот опыт с Мишей, я твердо намерена найти способ, чтобы мы были вместе.
Я не могу его отпустить. Во мне нет такой силы.
Язык Миши ласкает мой сосок, и смущение от того, что я обнажена перед ним, давно прошло.
Потянув за рубашку, я стягиваю ткань через его голову, чтобы мои глаза могли насладиться твердыми линиями его груди.
Внезапно он перекидывает меня через плечо, и пока с моих губ срывается смех, он несет меня в спальню, где бросает на кровать.
Мое тело подпрыгивает, а невероятно счастливая улыбка кривит губы.
Миша расстегивает пуговицу на своих брюках, и мои глаза увеличиваются от зрелища, которое я получаю, когда он тянет молнию вниз.
Когда он стягивает ткань брюк и боксеров, мои губы приоткрываются, а брови взлетают до линии роста волос.
Аааа… ладно. Это будет больно.
— Ты принимаешь противозачаточные?
Мои щеки вспыхивают от его прямого вопроса. Тем не менее, я отвечаю:
— У меня ВМС11.
— Почему не таблетки?
Я хмурюсь от его странного вопроса.
Разве люди обычно ведут такие подробные разговоры перед сексом?
Миша ставит колено на кровать, когда я отвечаю:
— Мой отец хотел чего-то более… постоянного. На случай, если меня похитят и…
Он подается вперед, закрывая мне рот рукой, чтобы я не смогла закончить фразу.
— Я понял, о чем речь, — ворчит он, совсем не выглядя счастливым.
Проходит секунда, прежде чем мы оба осознаем, что наши обнаженные тела соприкасаются. Я чувствую, как его твердый член упирается в мое бедро, и мой живот сильно сжимается, словно призывая его стать со мной единым целым.
Выражение лица Миши становится нежным и собственническим, и я теряюсь в синеве его глаз.
Эти глаза стали моей погибелью. У меня не было ни единого шанса.
Он убирает ладонь от моего рта, затем его пальцы спускаются по моей шее. Сжав рукой мою грудь, его рот опускается к моей челюсти, и он покрывает мою кожу жадными поцелуями.
Миша раздвигает мои ноги и устраивается между ними. Чувствуя, как его твердость проникает в меня, мое тело начинает дрожать от желания.
Это то, чего я ждала. Я хотела такой сильной связи с мужчиной, прежде чем отдать ему свою девственность.
Я хотела чего-то особенного.
Его твердый член словно сделан из стали, обтянутой бархатом, и пока он продолжает поглаживать меня, в моем сердце нарастает невероятная сила.
Мои руки находят его плечи, и я впиваюсь ногтями в его кожу, а затем жадно провожу ими по его широкой спине. Я чувствую, как напрягаются его мышцы, когда он двигается выше, пока мы не оказываемся лицом к лицу, и его рот приникает к моему.
Его зубы прикусывают мою нижнюю губу, а его язык облегчает жжение, затем я впиваюсь ногтями в его кожу, пока он практически пожирает меня. Поцелуй настолько интенсивен, что у меня кружится голова, и я могу только хныкать, желая большего.