Хорхе Диаз — король, чьё хорошее настроение известно каждому ученику Портисхэду. Но при этом парень достаточно скрытный. За все эти годы никто не догадался, что дело в наркотиках, которые он распространяет и употребляет. Оказывается, он умеет влиять на сознание людей, докапываться до правды, вызывать нужные ему эмоции.
Элисон Спелман — яркая личность, имеющая право стоять на первой ступени, а не находиться в тени. Дружелюбная, умеющая сопереживать девушка. У неё есть характер, стиль, понимание мира. Элисон, чёрт возьми, самая состоявшаяся личность, не тратящая время на драму, ссоры и ненужные эмоции! И она умеет хранить секреты даже от тех, кому они принадлежат. Она не виновата в том, что знала о Нэнси. И никто не винит её за то, что не осмелилась рассказать.
Нэнси Беннет — странная улыбчивая девушка, отдающая себя другим. Точнее, она была такой. В её жизни произошло то, чего не пожелаешь никому. Она жила с этим, скрывала, и не подавала никаких признаков жертвы. Может, в этом заключалась её странность? Никто и понятия не имел, какая она добрая и как хочет всем помогать. Мы никогда не были близки, но я запомню Нэнси Беннет.
Ариа Бейкер — королева, но не из фильма или сериала. Она не глупа, не поверхностна, не так уж стервозна. Ей удаётся находить подход к людям, а главный секрет в откровенности. Не для кого не было секретом, как она любвеобильна. Но никто и понятия не имел, что свою любовь она подарила огромному количеству парней.
Узнав это всё о людях, которые всю жизнь были чужими, можно свихнуться. Но остаётся последний пункт, принадлежащий человеку, который пытался избегать темы самого себя. Очередь дошла и до меня.
Моё имя Мэделин Брейкхарт, и это мой день.
У меня никогда не было много друзей, из-за предпочтения качества, а не количества. Но так получилось, что моя лучшая подруга убита, парень — учитель истории и может быть преступником, а лучший друг чувствует что-то большее чем дружескую любовь. И я пока не понимаю, чувствую ли тоже самое. Или просто не хочу этого признавать. Мой характер может легко выводить из себя, но есть люди, которым именно это во мне и нравится. Я честна со всеми, но не до конца честна с самой собой. Мой дом находится на Лэйк стрит, возле озера, что считается очень крутым. А родители, точнее мама и Андер, мой отчим, предпочитают алкоголь общению со мной. Я боролась с этим. Пыталась угрожать опекой, полицией, ссорилась, игнорировала, уходила из дома, плакала и начинала истерики, но всё без толку. Со временем руки опустились, и я перестала бороться, часто уходя ночевать куда-нибудь, где меня примут. И от этого не было стыдно. Жить с друзьями, а не родителями, намного интереснее.
Девушки говорили, что хотят быть похожими на меня и внешне. Но я их отчаянно не понимала, потому что хотела быть похожими на них, а не на себя. Как уже ясно, особой любви к себе я не испытываю. Средний рост, нормальный вес, который всё равно хочется убавить, есть грудь, бёдра, узкая талия. Очень длинные волосы, крашенные в блонд, узкий нос, большие зелёные глаза, которые могут стать оранжевыми или жёлтыми на солнце, пухлые губы, небольшие щёки, но и скулы, одновременно. Несколько лет назад я выглядела совсем иначе, поэтому кроме разговоров о моём поведении, ходят разговоры о пластических операциях. Что же, слушать разговоры о себе иногда полезны и повышают самооценку.
Я не добрая, и не злая. Не открываюсь никому на максимум. Могу быть хорошей только с теми, кому доверяю. Слушаю только себя, иногда тех, чьё мнение ценю. По-настоящему подружиться со мной практически невозможно. Но из-за последних событий я обзавелась друзьями. Ненавижу Портисхэд, и снова скажу, что старшая школа — страшное дерьмо. И подпишусь под словами, что ещё страшнее чем я думала раньше.
Тем не менее, у всех у нас есть кое-что общее, даже если мы совершенно этого не хотим. Нас объединяет смерть, список Кайли, и умение хранить секреты.
***
У меня никогда не получалось страдать из-за людей, убиваться, сильно переживать. Но признаюсь, то, что Генри скорее всего сотворил всё это дерьмо, которое мне и моим друзьям пришлось пережить, заставило меня знатно понервничать, а сердце поболеть. На меня слишком много всего навалилось, и как только я зашла в комнату Флинна, то легла на кровать и заснула. Это точно был тот случай, когда мне не хотелось просыпаться, а было желание просто лежать в постели. Но меня звали по имени, и так часто и много, что мне пришлось открыть глаза, полные ненависти, и увидеть Флинна, лежащего на другой стороне кровати. Между нами снова была баррикада из подушек, которую он возвёл скорее всего, когда я уснула. Парень выглядел сонным, и тоже лежал на своей подушке, слегка приоткрыв глаза.
— Шесть утра. — пробубнил он мне.
Это означало, что мои родители скоро проснуться, и наверняка мама зайдёт проверить меня, как и положено родителю. От родительского поведения, у неё осталось только это.
Сейчас у меня не было сил встать. Казалось я истощена и морально, и физически. Собравшись с силами, я поднялась с кровати, обуваясь, и подходя к зеркалу.
Макияж, с которым я уснула выглядел совершенно не презентабельно. С помощью пальца я смогла хоть как-то поправить это, и после вышла из комнаты, спускаясь по лестнице. В этом доме ничего не изменилось. Он был всё таким же неуютным, будто бы умершим. На улице наверняка было очень тепло, но изнутри казалось, что холодно. Пересекая гостиную, я услышала скрип белого пола сзади меня, и остановилась, проверяя, не показалось ли мне. Повернувшись лицом к источнику звука, я увидела женщину, и шестьдесят шесть раз прокляла себя за то, что не могу выглядеть прилично целые сутки. Сделав максимально невозмутимый вид, я улыбнулась ей.
— Миссис Фоули? Доброе утро.
Она оглядела меня, и я даже не пыталась понять, что она обо мне думает.
— Мисс Прентис. — исправила меня она.
— Да, точно. — закусила губу я, снова оглядывая дом.
— Ты ведь с соседнего участка? — спросила она, когда я собралась уходить.
Её интонация была достаточно доброжелательной, да и женщина казалась сонной. Наверняка это странно — видеть незнакомку в собственном доме, когда только просыпаешься. Хотя для матери мальчика-подростка это должно быть ожидаемо.
— Вы крайне наблюдательны. — протянула я. — Вообще-то мне пора, так что я счастлива увидеться с вами. Добро пожаловать в чёртов МакПерсон!
Поклонившись в лёгком реверансе, я наконец покинула этот дом, направляясь на соседний участок. Достаточно тихо войдя в комнату, я сняла это платье, от которого наверное избавлюсь ближайшее время. А ещё от фотографий с Генри, возможно подарков, но точно не рисунков. Они не заслужили этого. В них много старания, поэтому они останутся нетронутыми. Но как бы примитивно это не звучало, больше всего мне хотелось стереть все воспоминания, но это невозможно.
Снова ощущались прикосновения, от которых хотелось вылезти из собственного тела и исчезнуть. В течении часа я лежала в своей кровати, размышляя о том, что сегодня скажу ребятам, как буду вести себя с Генри, которого усыпила и сколько раз мне придётся сказать, что всё нормально. Как и ожидалось, мама зашла в комнату, но быстро выходя.
Дождавшись когда их машина отъедет, я откинула одеяло, раскрывая шкаф, и выбирая, чем сегодня буду говорить о том, как всё удачно прошло. Не знаю как я откопала это в своём шкафу, но у меня нашлась чёрная шёлковая кофта, которая смотрелась очень женственно, и мягкие полосатые брюки, делающие меня чуть стройнее, чем есть на самом деле. На ноги по привычке нацепила ботинки, и уселась у зеркала, крася губы тщательнее обычного, и добавляя больше блеска.
До школы было около часа, поэтому я осмелилась открыть свою галерею, и освобождая от ненужных фотографий. Звонок в дверь отвлёк меня от занятия, и я закрыла галерею мельком смотря на значок почты. Ещё раннее утро, поэтому нового письма не было. Я и думать забыла о том, что осталась только я. Но мне уже был известен секрет, который раскроется в ближайшее время, и не так страшно. Мне вообще не было страшно, просто очень паршиво. Добравшись до двери, я открыла её и увидела Флинна. Его в моей жизни больше, чем планировалось изначально. Тем не менее, сейчас он странно удивлял меня. Парень полностью был готов идти в школу, на нём даже была куртка, показывающая, где он учится. А в руке был серебряный поднос, с набором каких-то вещей. Флинн выглядел всё ещё немного помято, но никто из нас уже в априори не выглядел свежо.