Собственно, кремль и есть коренное отличие старинного русского города от современного ему западноевропейского. В Европе города «расцентрованы»: замок князя или барона обособлен от города, грозит ему с высокой горы или с окраины и зрительно противостоит городскому центру с ратушей и собором. Иностранные путешественники эпохи средневековья часто называют Московский Кремль на свой манер «замком», но они же и замечают, что Кремль лежит в городе, «как сердце в теле». Главные ворота русского кремля всегда обращены к посаду, т. е. к городу.
«Кремленаград». План Кремля. Начало 1600-х годов.
Укрепленные центры городов, схожие с нашими кремлями, можно встретить только в восточнославянских столицах — Град в Праге, Царевец в болгарском Великом Тырнове. С другой стороны, города западноевропейского типа, города при замках, встречаются в западных землях Киевской Руси, но все они относятся к домонгольской эпохе, когда о кремлях еще и слуху не было.
Почему Россия со временем изобрела кремль, а в Западной Европе не было ничего похожего — одна из тайн истории. Разгадку, видимо, стоит искать и во внутренней политике (в Европе города враждовали с князьями и тщательно оберегали свою самостоятельность, а в России они были собственностью княжеской семьи), и во внешней (непрестанные вражеские нападения требовали надежной и цельной защиты всех главных ценностей города).
Термин «кремль» встречается впервые применительно к Твери и Москве в первой трети XIV века: «В лето 6839 (1331) мая 3 бысть пожар на Москве, погоре город Кремль», — говорит летопись. Происхождение этого слова несколько веков вызывает споры. Известный архитектор Николай Львов в «Опыте о русских древностях в Москве» (1797) замечает: «Кажется, что заимствовано оное из языка татарского». Иван Забелин в «Истории города Москвы» (1905) указывал на «кремлевник» из словаря Даля — «хвойный лес на болотистом месте». Гипотезы последних лет обращают внимание на Грецию, намекая на тесные культурные связи православных стран — греческое «кримнос» означает крутую гору над оврагом или берегом. Между прочим, еще заезжие иностранцы XIX века сравнивали Московский Кремль с афинским Акрополем — не по внешнему облику, естественно, а по типу и структуре архитектурного комплекса.
У «кремля» есть два синонима — «кром» (упоминается во Пскове в 1393 году) и — более древний — «детинец». «Кром» — очень старинное слово, обозначающее склад (мы до сих пор слышим о «закромах родины»), «детинец» же историки объясняют как «сыновний город», вторую стадию развития древнерусских поселений — укрепленная часть обособляется от первоначальной княжеской усадьбы, образуя кремль. Археологи подтверждают, что именно так обстояло дело в Новгороде и в Москве.
Итак, перед нами русский кремль во всей своей красе. Это цельный городок с площадями и улицами, воротами и стенами, храмами и палатами, дворцами и жилыми кварталами. Постройки разнообразны, но типы их повторяются от города к городу. Царским дворцам в Москве и Коломне соответствуют в провинциальных кремлях государевы и воеводские дворы, московским приказам — приказные и губные избы, впоследствии — губернаторские резиденции (Казань, Нижний Новгород) и присутственные места.
Патриарший дворец в Москве отзывается многочисленным эхом провинциальных владычных дворов и архиерейских домов. На главной площади в кремле стоят главный городской и прочие соборы, в которых, как правило, покоится прах местных правителей и мощи святых, у ворот высятся монастыри и многочисленные храмы. Самый древний из кремлевских соборов России — новгородская София (1045–1050), самый поздний — Успенский собор в Туле (1762–1764). Успенский собор Московского Кремля — крестовокупольный и пятиглавый — на века становится образцом для подражания в бесчисленных городах и монастырях. Серия кремлевских соборов венчается на рубеже XVII–XVIII столетий двумя великолепными и потрясающими воображение Успенскими соборами в Рязани и Астрахани.
Соборы занимали главенствующее положение в центре кремлей — только это место было достойно главной святыни города. По соседству с собором стояла высокая колокольня — самая знаменитая из них, безусловно, московский Иван Великий. Интересно, что в «ложных» вологодском и ростовском кремлях «свято место» — пусто; городской собор стоит на площади за стенами, а центр комплекса митрополии ничем не занят.