XII
Квартирка на Пикфорд — проще не бывает: две комнаты, ванная и крохотная кухонька. С одной стороны — нескончаемый коридор, с другой — дворик. Это шестой этаж дома из красного кирпича и невзрачного на вид бетона. Внутри дома — холл с вечно дрыхнущим портье, два красных старомодных кресла, растение в кадке и скрипучий лифт, который все же лучше, чем лестница, застланная протертой до дыр ковровой дорожкой. Когда входишь, сразу видно, что за гопники здесь живут. Мебель в нашей квартире, должно быть, такая же, как и в других комнатах, — дешевая и вышедшая из моды. Зато есть два дивана, на которых можно спать, — это главное.
Войдя, мы запираем за собой дверь и располагаемся. Ричи принес собранный накануне чемодан со всем необходимым для новой квартиры: еда, питье, кофе, сигареты, мыло, полотенца, всякая посуда. Я беру виски и газированную воду и шествую на кухню, чтобы приготовить по хорошему коктейлю, так как на улице жарко, а внутри можно просто сдохнуть. Имеется холодильник, и он даже подключен. Отлично — будет лед.
Возвращаюсь с тремя стаканами на подносе. Ричи сидит и наблюдает за крошкой; та помалкивает и озирается по сторонам, грызя ногти. С точки зрения психоанализа, это очень плохо… Я скидываю куртку.
— Вам, должно быть, слишком жарко, — говорю я девице. — Снимите костюм.
Она смотрит на меня. У нее хорошенькие глазки, у этой малышки. Она злится…
— Ну да, — подхватывает Ричи, — раздевайтесь. Кстати, можно узнать ваше имя?
— Пошли вы ко всем чертям, сутенеры мерзкие, — огрызается она.
— Не стоит меняться ролями, — замечает Ричи. — Если среди присутствующих и есть таковые, то только не мы.
Она слегка ошарашена.
— Вы не собираетесь продолжать?
— Это было бы затруднительно! — говорит Ричи.
Я чуть было не захлебываюсь коктейлем и иду на кухню. Там я перестаю кашлять, потому что я вовсе не захлебнулся, — это был только предлог. Поспешно выпиваю полдюжины сырых яиц. Если Ричи собирается продолжить отделочные работы, я не хочу ударить лицом в грязь. А сырые яйца, говорят, самое эффективное средство.
Возвращаюсь. Ричи говорит:
— Зарубите себе на носу, лапочка, — наши методы так же действенны, как и в полиции. Когда мы с вами закончим, вы пожалеете о третьей стадии. Как вас зовут?
— Если я буду говорить, вы оставите меня в покое?
— Обещаю, — отвечает Ричи.
— А если я буду молчать?
— Мы вас разденем догола и будем упражняться до тех пор, пока вы не передумаете.
— Тогда я буду говорить, — соглашается она и начинает хихикать.
Итак, лед тронулся. Обозвав нас сутенерами, она выпустила последние остатки гнева и теперь вполне отдает себе отчет в происходящем.
— Валяйте, — говорит Ричи, — только не надо прикидываться дурочкой. Мы вам продемонстрировали лишь крохотную часть того, на что мы способны.
— Совсем крохотную? — интересуется она. — О, тогда вы очень скромны.
Ричи краснеет. Она потягивает свой коктейль.
— Послушайте, — начинает она, — вы очень славные ребята. Только вы совсем не похожи на девушек, и вам следует снять эти ужасные тряпки, которые вы на себя нацепили. Настоящая девушка никогда не оденется столь безвкусно.
— Ладно, — соглашается Ричи, — мы снимем. Но скажите нам, кто вы. Вы понимаете, мы же еще не представились друг другу.
— Я работаю на Луизу Уолкотт.
— Это мы и так знаем, — замечаю я.
— Послушайте, — продолжает она, — я не представляю никакого интереса в плане любви, но вы одержали верх, потому что это в первый раз… ммм… со мной так обращаются… Так вот, меня это очень взволновало, и я сдаюсь… но при условии. Если я расскажу вам все, что знаю, вы оставите меня здесь.
— Хорошо, — соглашаюсь я — Вы останетесь здесь в любом случае.
— И вы меня… ммм…
— Каждый вечер, — заверяет Ричи.
— Оба? — интересуется она.
— Оба, — отвечаю я — Но по очереди, мы же все-таки не свиньи.
— Ладно. Тогда давайте расслабимся. Меня зовут Шейла Седрик.
— Привет, Шейла, — говорю я.
А Ричи добавляет:
— Я — Ричард, а он — Франциско. Присаживайтесь.
Она садится рядом с ним, но не слишком близко. Я сижу напротив — на стуле.
— Дайте мне мою сумочку, — говорит она, — я хочу припудрить нос. Вы меня изрядно потрепали.
Мы даем ей сумочку, она открывает ее, и, прежде чем мы успеваем что-либо предпринять, перед нами возникает громадный пистолет. Она встает. Ну и м… же мы.
— Не шевелитесь, мерзавцы, — шипит она. — Банда извращенцев… Думаете, это вам так сойдет?