– Ох, ненавижу, когда они там внизу.
– Ага, – согласился я, вглядываясь в темноту канализации перед нами. Несмотря на хлещущий дождь, вонь выгребной ямы и застоявшейся воды отчетливо доносилась до нас.
– Ты уверен, что Бозам там?
Крашер затаил дыхание, когда я осветил фонариком проржавевшую лестницу, ведущую вниз. Черные полосы прилипли к ступенькам. Я вручил фонарь партнеру, влажные платиновые волосы которого прилипли к голове, зубами стянул перчатку с правой руки и провел пальцем по вязкой слизи. От ощущения этой субстанции на своей коже я содрогнулся, волоски на затылке встали дыбом и мне пришлось сделать глубокий вдох. В смеси запахов канализации выделялось нечто, непохожее ни на один запах этого мира: ни человек, ни животное, ни разложение. Он больше напоминал неприятное жжение озона с горьковатым оттенком.
Холодный ветер хлестнул меня моими же мокрыми волосами по лицу.
– Даже если большинство следов смыл дождь, я уверен, что это он, – подтвердил я, услышал ругань напарника и натянул обратно черную кожаную перчатку. Гром гремел над нашими головами, а молнии рассекали небо, пытаясь разрубить его на части.
– Может, нам лучше… – не дослушав напарника, я прыгнул вниз.
Сначала была лишь темнота. Мой длинный плащ развевался на ветру. Наконец я опустился на дно. Вода брызгами разлетелась во все стороны, и я взглянул на измученное лицо Крашера. Дождь продолжал лить.
– Неужели мне тоже… – продолжал он.
– Крашер, прыгай. Времени нет.
Напарник простонал, и свет фонаря пропал. Послышалось трепетание черного плаща, по которому мы и получили прозвище «Черные птицы». Вскоре Крашер легко приземлился рядом.
Поднялись брызги воды, и тут же послышалась уже знакомая ругань. Мой напарник с отвращением взглянул на себя.
– Я себя подправлю. Ненавижу, когда нам приходится спускаться туда. Почему эти твари не могут подняться в Ритц? – пробурчал он.
– Потому что мы уже там, – сухо ответил я, забирая у Крашера фонарь. Луч осветил серую бетонную трубу, напоминающую червяка. Воздух был настолько плотным, что сложно было дышать.
– Что ты чувствуешь? – тихо спросил напарник.
Волоски на затылке словно завибрировали. Я вздрогнул, крепче хватаясь за четки, намотанные на запястье. В отличие от обычных четок с крестом на конце, с моих свисал Глаз Гора [4]. Я погладил знакомый гладкий камень, и чувства обострились: теперь я могу видеть каждую трещину и тень в этом пространстве.
– Должно быть, Бозам затаился неподалеку. Зверь ранен и явно не в восторге от того, что мы выгнали его из укрытия.
Крашер без промедления достал из кобуры блестящий черный пистолет. Затвор щелкнул, он проверил патроны и кивнул.
– Я пойду вперед.
С пистолетом наготове, Крашер выдвинулся вперед, и я без возражений уступил ему дорогу. Вода исключала возможность бесшумного передвижения, однако через несколько метров узкий туннель расходился в трех направлениях, и мы остановились. Серые бетонные стены закончились аркой из красного кирпича. С потолка что-то капало. Не опуская пистолет, напарник стал всматриваться в проемы. Исходящая от него таинственная аура была словно прохладным ветерком в этом душном месте.
Крашер молчал и молчал, наклонив голову и ожидая моего решения, какую же дорогу нам выбрать. Я посветил фонарем поочередно в каждом направлении. В левом проходе сидела взъерошенная крыса, убежавшая сразу, как увидела свет. В проходе посередине виднелась небольшая струя воды, стекавшая вниз, а зеленые водоросли от постоянной влажности уже давно въелись в бетон. В правом проходе была кромешная тьма, как в пустой глазнице. Вновь зашевелились волоски на затылке. Повсюду был тот самый запах озона. Я решил прислушаться к своему многолетнему опыту охоты. Интуиции, если так можно это назвать. Когда ты долго находишься во тьме, она прилипает к тебе, как маслянистая нефть, которую невозможно отмыть.
Арканум, сущность моей души, ядро моей внутренней энергии, гудел внутри меня. Я опустил четки ниже запястья так, что длинная цепочка с железными шариками зазвенела. Око Гора завибрировало в моей руке, и в глубине из камня показалось голубое свечение, а затем он стал покачиваться, словно маятник. Сначала медленно верх-вниз, затем все быстрее и быстрее, пока не начал вырисовывать маленькие круги, указывая нужное направление. Этого было достаточно. Я подхватил камень и кивнул в сторону верного туннеля.
Крашер пошел дальше. При входе в туннель, мы увидели черные нити. Они переливались, словно полосы маслянистой жидкости.
4
Глаз Гора (око Гора, Уаджет) – древнеегипетский символ, левый соколиный глаз бога Гора, который был выбит в его схватке с Сетом. Олицетворяет божественный миропорядок. Оберег от зла, обмана и негатива.