«Ёпстудей. Вот везёт мне на этого мать иго Сирента, сил нет. Руки чешутся его грохнуть. Нельзя. А клёвая у них была тачка. Ну конечно не российский автопром, и даже не германо-японский. В империи автомобиль и роскошь, и средство передвижения знатных и богатых людей, но в целом очень хорошая штука. Когда все здесь закончится, нужно будет попросить, чтобы один дочке прислали, я ей вряд ли на восемнадцать такой подарить смогу» — с этими мыслями Сергей не спеша топал по улицам Корзана. Костюм фисташкового цвета, подаренный Ровесом, револьвер за поясом, горделивая походка. В город вернулся большой человек, всем ша.
Хотя Корзан ещё спал. Раннее утро в столице мафиозей подобно нашим мёртвым городам. Никого на улицах кроме изредка лежащих тел. Они шевелятся, похрапывают, исправляют естественные потребности, не снимая парток. От чего кое-где неприятно пахнет. В некоторых местах ещё теплится жизнь — не разошедшиеся с ночи компании.
Сергей свернул с переулка на широкую каменную улицу, представ перед целью своего пешего тура. Заведенье Ровеса, спало, как и весь город. Подойдя к чёрному ходу, он не обнаружил охранников. Стук крепким сапогом в дверь не оставался без ответа минут пять, пока чей-то полу спящий голос не подал знак.
— Кого это там в такой час несут?
— Сова открывай медведь пришёл — ответил незнакомцу Сергей.
За дверью началась возня, наконец, через минуту она распахнулась. Перед Сергеем появился темнокожий Кси. Узнав гостя, он чуть не вцепился обнимать его.
— Босс? Живой?
— Как видишь земляк. Веди в дом.
Кси, хоть и, кажется, ещё не совсем отошел после вчерашнего провёл Сергея внутрь. Пройдя по тёмным коридорам, они очутились на кухне где несколько немолодых женщин под руководством маленького босса занимались готовкой пищи. Увидев Сергея, маленький быстро подорвался, пытаясь организовать стол с вином и закусками. На что Сергей осёк его.
— Веди к хозяину.
— Господин, нельзя, он отдыхает — запротестовал Ларен, но заметив на себе презрительный взгляд, подкреплённый поглаживанием рукоятки револьвера, распорядился подать вино и увесистый поднос с закусками. Ухватив поднос и кувшин литра на полтора, Сергей сам отправился в опочивальню мафиози, веля их не беспокоить.
Ровес был в своём репертуаре, несколько пустых кубков стоящих у большой кровати, на которой возлежал сам хозяина с двумя пышногрудыми девицами белой и чёрной масти.
Вынув из-за пояса револьвер, Сергей расселся на большом кресле, выставив ноги на кровать. Он неспеша разрядил револьвер, выставил на столик в ряд все патроны, и, хлебнув странного напитка напоминающего медовуху, начал напевать мелодию из репертуара битлов. Заменяя привычное «Естудей» на самодельное «Ёпстудей».
Первой проснулась чернокожая подружка Ровеса. Протирая кулачками глаза подобно ребёнку, сладко зевнула и застыла, потягиваясь, разведя руки в стороны. Взгляд красотки скользнул по гостю, его одежде и большому пистолету, лежавшему на столике. Мгновение, помедлив она, разбудила подругу. Вторая, сбросив себя покрывала, оказалась более выдающейся, чем первая. Оценив красоток кошачьей улыбкой, Сергей кивком головы указал в сторону двери. Те, нужно отдать им должное, испарились в мгновение ока. Хозяин игрового дома продолжал сладко спать. Прошло ещё минут десять и гостю очень наскучило солировать, да и бессонная ночь, дополненная утренней медовухой дали о себе знать. Нужно было оставить девочек.
Меж тем Ровес не просыпался даже после того как Сергей с тенора перешёл на бас. Фраза на ухо: «Ровес, казино горит» тоже не пробудила спящего красавца. Стрелять в помещении не очень не хотелось. Сев рядом с чернокожим мафиози, Сергей, немного поразмыслив, сжал ему нос двумя пальцами. Долго ждать не пришлось, через пару секунд, клиент начал задыхаться, а так как рот был заведомо прикрыт другой рукой, проснулся. Мучитель убрал руки, Ровес мгновенно открыл глаза и, увидев гостя также быстро их закрыл. Он отвернулся на другой бок, промычав в подушку что-то похожее на: «О нет».
— Подъём, подъём, кто спить того убьем, на лестницу повесим и пендаля отвесим — пропел скороговорку Сергей на ухо спящему.
— Ты всегда приходишь так не вовремя — дрожащим голосом начал Ровес.
— А ты я смотрю, вовсю цветешь и пахнешь, вон какие красотки по ночам посещают.
— Хочешь, выбирай любую — широко развёл руками темнокожий — дарю.
— Делу время, а потехи час. Ты мне нужен, я тебе недавно помог, вот пришло время так сказать тебе мне помочь.
— Что нужно сделать.
— Для начала передать шифровочку Барду, я вскоре её подготовлю. После того как получу ответ, мне нужно будет убрать одного человека в этом городе, не ты не я его не знаем, Бард укажет, где и когда он появится, в наших делах он не замазан, но человечки лишний. С тебя челнок и пара надёжных парней, чтобы помогли утилизировать, так сказать останки. Ну и наконец, самое важное. Дней через двадцать после моего объезда и Корзана, ты и твои люди должны появится в столице, с оружием, с желательно с большими запасами. Все твои люди должны быть землянами, кстати, сколько у тебя наших?
— Шестеро, если считать со мной, но парни надёжные.
Закутавшись в одеяло Ровес подошёл к столу, где Сергей разливал медовуху в кубки.
«Барду. Приказ. Ликвидировать объект класса «А» Љ 2417. Срок — два-три дня. После успешной ликвидации передать информацию в центр, полученный сверхсрочный ответ из Центра передать агенту Ворон».
Комфортабельный челнок покинул ворота космопорта планеты Авера IV. Он шёл в сопровождении ещё двух челноков с охраной по широкому шоссе, оставляя за собой лишь клубы пыли в вечерних сумерках. Дорога к закрытому правительственному космопрту была отменной, и монотонное движение без каких либо поворотов и прыжках на колдобинах не редко убаюкивали высокопоставленных пассажиров направляющихся в город. Но этого человека не сморил долгий перелёт из одной части планеты и вечернее время. Всему виной был много страничный доклад присланный уже в пути. Проций Ратар первый заместитель главы тайной полиции планетарного сектора — мужчина, отличающийся не малой физической силой и аналитическим складом ума заслуженно получил свой ответственный пост.
Челнок свернул с главной дороги и, сбросив скорость, въехал в город. Тёмные слабоосвещённые улицы встретили челнок молчанием, изредка, где доносились голоса. В основном это были закрывающие свои лавки торговцы или принимающие их клиентов, вечерние заведения. Ещё несколько мягких поворотов и остановка. Отвлёкшись от чтения Проций выглянул. Челнок остановили люди в серых мундирах возле решетчатых ворот. Быстро уточнив, кто прибыл в столь поздний час ворота распахнулись, приглашая челнок въехать во внутренний двор. Один из стоящих возле особняка людей в серой форме, любезно поклонившись челноку, открыл дверь снаружи. Проций окончив чтиво, покинул транспортное средство. Огромный пятиэтажный особняк всегда поражал его своим величием. Большой вход, увенчанный каменными колоннами, массивные двери, со стоящими рядом вооруженными сотрудниками. Массивное монументальное здание, построенное в форме полумесяца и разделённое внутри на несколько крыльев. Здание управления тайной полиции сектора восемь состоящего из пятнадцати систем.
Пройдя ещё три процедуры проверки документов Проций поднялся на пятый — самый последний этаж. Сотрудников уже почти не было в столько поздний час, на лестницы и в коридорах шикарно отделанных дорогими коврами, редкими породами дерева и резаной мебелью, он никого не встретил. Пройдя через пару коридоров, Проций застал дежурного офицера.
— Он у себя — просто и без чинов спросил заместитель.
— Да господин Карах, ждёт вас, я доложу — офицер включил прибор связи и уже официальным тоном доложил начальнику тайной полиции сектора о прибытие его первого заместителя. После чего указал рукой на одну из дверей.
Узкая тёмная комната была пуста. Несколько шкафов и пустующий стол, за которым работал адъютант. Проций глянул на его место. Всё в порядке, всё на месте. В душе он недолюбливал этого молодого франта, получивший этот пост не вследствие личных качеств, а из-за удачной женитьбы. Хотя многое бы отдал, чтобы этот сотрудник служил в его подчинении. Глупая и неудачное попытка, убрать его чужой рукой на дуэли была скорее проверкой боевых качеств адъютанта. Бывший офицер императорского флота подавал большие надежды, на продвижение и вследствие уже неоднократно принимал участия в совращениях у начальника и имел право слова.