— Я говорю, привет, Морозов! — повторил дядя заметно громче.
Наконец, Демид справился с собой и ответил:
— Привет.
В конце концов, он ничего не сделал, и ни на что не мог повлиять.
— Привет, — отозвалась Люсия сзади.
— Так-то лучше, — кивнул Салтыков, — О чём задумался? Опять о покорении Марса? Веришь, что это можно поручить черни?
— Нет, я так не думаю теперь, — Демид решил уклониться от спора с дядей.
— Поумнел, всё-таки. Хвалю, — Салтыков засмеялся и похлопал Демида по плечу.
Затем он обратился к жене:
— Ты представляешь, до чего эти молокососы додумались? Пока учились в лицее, собрались в кучку, назвали её “Кружком Свободной Экспансии” и заявили, что для колонизации околомарсианского пространства нужно отменить социальный рейтинг!
— Мы не так говорили, — всё-таки, возразил Демид.
— А как вы говорили? — спросил дядя.
Толпа, тем временем, уменьшилась, и кар продолжил движение.
— Мы говорили, что экспансию на Марс можно организовать уже сейчас, если предоставить людям за пределами зелёной рейтинговой зоны больше полномочий для принятия решений.
— Ага, то есть, позволить им управлять активами.
— Там, на околомарсианской орбите.
— Да какая разница, где? По сути, это отмена рейтинговой системы, благодаря которой наше общество устойчиво развивается.
— В любом случае, теперь я так не считаю, — опять попытался уйти от спора Демид.
— Правильно, а знаешь, почему он так не считает, Люська?
— Почему?
— Потому что они там в лицее бездельничали, а теперь он занялся реальным делом. Пускай пока небольшим, кажется, животными жирами, я прав?
— Да, я управляю третьим департаментом выращивания животных жиров корпорации Морозовых, — согласился Демид.
— Так вот, пускай дело пока небольшое, не всеорбитального масштаба, и даже не секторального, но теперь ему приходится реально управлять людьми без зелёного рейтинга. И он увидел, что без нас и наших поддерживающих систем, без “Лексигона” и “Ноймана” они ни на что не годятся.
— Но это же очевидно, — искренне удивилась Люсия.
Внутри себя Демид возмутился: “Что тебе может быть очевидно? Ты мне в младшие сёстры годишься, ты ни дня не училась по-настоящему, ни дня не работала, тебя просто выдали замуж за Салтыкова, потому что он богат, и потому что две предыдущие жены получили солидный куш при разводе. И твой план на жизнь такой же — родить ему ребёнка и развестись”. Но вслух он сказал:
— Для нас это не было так очевидно.
Люсия усмехнулась, показывая собственное превосходство, а дядя неожиданно сам вступился за племянника:
— Зря смеёшься. Этот Морозов, как и все в его роду, верит только тому, что испытал на собственной шкуре. Это полезное качество, оно освобождает человека от стереотипов, хоть и добавляет синяков. Именно такие люди двигают наше общество вперёд.
Из-под сводов причального коридора кар выехал на дорожку между деревьями в парке, она привела к зелёной лужайке перед четырёхэтажным особняком, раскинувшим крылья, словно цапля, и задравшим длинный клюв шпиля. Здесь были расставлены столики, между ними бродили гости и курсировали гиноиды с подносами. В центре на возвышении играли музыканты: струнный квартет с фортепиано. Перед фасадом, разделённым центральной колоннадой на две части, светилась надпись: “Поздравляем с рождением Арсении!”
Евграф остановил кар, похлопал Демида по плечу и сказал:
— Спасибо, что «подбросил». Люська, пойдём, вижу там Поганкиных, поздороваемся с ними. А Демиду надо позволить с молодыми девчонками поболтать.
Дядя выбрался из кара, помог встать своей жене и зашагал к входу в особняк, помахав Демиду рукой.
Молодой человек сидел неподвижно ещё минуту, собираясь с духом. В конце концов, дело ему поручили простое, как только он с ним расправится, можно будет отдохнуть. До назначенного часа, конечно.
Сделав глубокий вдох, Демид покинул кар и нетвёрдой походкой направился к лужайке. Теперь и у него задрожали коленки, затряслись руки. Морозов подошёл к ближайшему гиноиду с подносом, заставленным бокалами с шампанским. Синтетическое тело гиноида было выполнено в идеальных пропорциях, облегающее кружевное платье чуть ниже колен подчёркивало нечеловеческое совершенство форм.
Правой рукой Демид взял бокал с подноса, левой нащупал булавку в кармане смокинга. Можно всё сделать сейчас, и больше ни о чём не думать. Он же не был специалистом в таких делах, ошибка казалась вполне допустимой. Потом его обязательно найдут, будут допрашивать, он выдаст свою “пятёрку”. За сотрудничество со следствием, а также за то, что он ничего, по сути, не сделал, ему могут оставить рейтинг на зелёном уровне, пускай у нижней границы, и он пополнит ряды родственников-приживальщиков, до конца своих дней вынужденных существовать за счёт чужой милости. Всё лучше, чем попасть на биржу мощностей.