Савва проговорил, недобро улыбаясь:
— Пусти в дом одного «звездуна», и скоро их будет целый выводок.
Кирилл, сделавшись вдруг серьëзным, покачал головой и проговорил:
— Большой Камень — плохое место. После вашей стачки там почти всех зачистили. Я бы на твоëм месте не рассчитывал найти там помощь.
— В любом случае, надо с чего-то начать.
— Как знаешь. Я вот, видишь, по-другому решил проблему.
— Вышел за границы всех систем, способных тебя убить?
— Да. Наш друг Морозов помог нам распечатать материалы для этого строительства, и мы сварганили такой вот "домик на дереве".
— Я не могу сейчас долго оставаться на одном месте. Да и Вам надо будет рано или поздно отчаливать. Вы же здесь не просто так.
— Ты прав, Мохов, — в голосе Кирилла не осталось и следа показного радушия, только тяжëлый, убийственный холод скрежетал на выходе из горла, — Так уж и быть, можете пользоваться моим гостеприимством, и можете даже позвать друзей. Но я попрошу кое-чего взамен.
— Ты же знаешь, — Корней тоже лишился вдруг дружелюбия, что демонстрировал в начале беседы, — Мы не одобряем ваших методов.
— Успокойся, — натянуто усмехнулся Кирилл, — ни о чëм таком я любителей не попрошу. Впрочем, ты всегда можешь уйти, если считаешь свою совесть слишком нежной.
— Нет, я принимаю твои условия.
Стеше вдруг стало страшно. Ей почудилось, Савва, по-прежнему недобро улыбавшийся, бросится к ней и спихнëт с настила вниз, в чëрную пустоту. Она подумала, это было бы отличным способом для всех собравшихся избавиться от лишних глаз, ушей и обязательств. Ноги девушки сами собой подкосились, она ухватилась за плечо стоявшей рядом Майи, чтобы не упасть.
— Ты чего? — спросила та.
— Оступилась что-то, — неверным голосом ответила Стеша.
В общении с людьми она привыкла полагаться на Лексигон. Система подписывала имена и фамилии, указывала род занятий и даже прикладывала выдержки из психокарты, естественно, соблюдая охрану персональных данных. Всë это давало возможность предугадывать поведение собеседников. Здесь, на окружëнных тьмой мостках, повисших над вечно голодной чëрной бездной, подсказки системы теряли всякую ценность. Очевидно, Майя, Савва и Кирилл были ненастоящими именами, как и Никодим. Вся информация, что показывал Стеше Лексигон, когда она смотрела на собеседников, не имела ни малейшего отношения к реальной жизни этих людей. Девушка поняла, что вообще не знала, чего могла ожидать от своих новых знакомых, эта неизвестность пугала.
— Отлично, — кивнул Кирилл, — в таком случае можете остаться здесь.
Мохов обернулся к Стеше:
— Я рекомендую тебе согласиться, если каких-то срочных дел в капсуле у тебя нет.
— Я вчера взяла подряд один, мне надо его выполнить. Срыв уменьшит мой рейтинг.
— Но это же необязательно делать из капсулы? — уточнил Корней.
— В общем, нет. Ещë в капсуле отсутствует дверь.
— Я отправлю заявку на замену, — сказал Демид, — В конце концов, это я еë "вынес".
— В любом случае, пока тебе лучше остаться здесь, — заверил Стешу Корней, — в противном случае я не поручусь за твою безопасность.
— Ну хорошо, — кисло улыбнулась девушка.
Она была не в восторге от развития событий. Будто специально Стешу затягивали в какой-то омут, маскируя истинные намерения беспокойством о еë безопасности.
— Но мне по-прежнему надо работать с подрядом, — добавила она причину вернуться в привычное пространство из сумрачного междустенья, — я могу пойти на фудкорт для этого?
— Конечно, — согласился Мохов, — Я пойду с тобой. Мне нужно связаться с Ермаком и Антониной.
— Возвращайтесь, как закончите, — сказала Майя, — мы сегодня весь день здесь.
Возвращение в коридор к привычным людям, носившим те имена, что указывал в справке Лексигон, и занимавшимся профессиями, указанными системой же, купировало приступ паники.
— В чëм различие взглядов, о котором вы с Кириллом говорили? — на всякий случай Стеша решила полнее выяснить обстановку, чтобы лучше ориентироваться и принимать верные решения.
— Для нас террор, то есть система политических убийств, как способ политической борьбы, в настоящее время является в высшей мере нецелесообразным.
— А они, получается…
— Да.