— Доволен. Координаты подтверждают, что ты дома.
— Почему она позвонила тебе, а не, допустим, в чат? — спросил Святослав.
— Как-то не успел спросить, — ответил Морозов.
— Демид, — обратился к нему Фëдор успокаивающим тоном, — я понимаю, ты взвинчен, у тебя стресс. Я бы, наверное, чувствовал то же самое, позвони она мне. Так что к твоему состоянию у меня нет претензий. Но оно мешает конструктивной беседе.
Демида бесконечно удивляло поведение Святослава и Фëдора, никто из них ещë ни слова не сказал о Карине, зато очень много — о собственной безопасности. Озвучивать эту мысль он не стал, решил, если они сами этого не заметили, то и его не поймут.
— Что делать с Кариной? — задал он вопрос, намереваясь вернуть разговор в правильное, по его мнению, русло.
— А что мы можем с ней сделать? — переспросил Святослав.
— В смысле? — не понял Демид, — Мы можем прилететь к ней домой, например. Может, она там.
— Плохая идея, — вступила в разговор Аглая.
— У тебя насморк? — поинтересовался Фëдор.
— Нет. Почему ты так решил?
— Ты говоришь «в нос».
— Я рыдала после того, как прослушала запись Демида. Сейчас вот более-менее успокоилась, впрыснула транквилизатор.
— Почему слетать к Карине — плохая идея? — задал вопрос Демид.
— Потому что, скорее всего, мы ей уже ничем помочь не сможем. — начала объяснять Аглая, — Она либо мертва, либо еë здоровью нанесëн тяжкий вред. В любом случае, этим займëтся полиция. В глазах «света» мы с ней не знакомы, о наших контактах никто не знает. Как в таком случае для следователей будет выглядеть визит к ней совершенно незнакомых людей?
— Согласен, — сказал Святослав, — полезного мы ничего сделать не можем, а вот подставить нашу организацию — запросто.
— Как же нам быть? — спросил Демид.
— Ждать, — ответил Фëдор.
— Паршивая идея.
Демид положил на стол руки ладонями вверх, в свете лампочки пальцы мелко дрожали. Как Святославу и Фëдору удавалось сохранять спокойный тон и рассуждать о вещах, не касавшихся напрямую жизни Карины? Может, дело было в цели, что их фанатичное сознание поставило как маяк в конце пути? В его ярких лучах вся многообразная реальность блекла и терялась, в поле восприятия оставался лишь образ будущего, к которому следовало стремиться. У Демида такого образа не было, он не верил в нигилистические идеалы организации, он просто хотел убежать от скуки, поэтому ужас настоящего положения жалил ничем не прикрытое сознание тысячью игл.
— Мне самой выть хочется, Демид.
— Да, — заметил Святослав, — Карина была нашим лидером, держала связь с «Центром».
— Дурак ты, Слава, — беззлобно сказала Аглая, — мне по-человечески плохо, понимаешь?
— Я думаю, каждый из нас с радостью поменялся бы местами с Кариной, чтобы еë спасти, — проговорил Фëдор.
— Согласен, — подтвердил Демид.
— Но мы этого сделать не можем, — продолжил Фëдор. — Поэтому остаëтся только ждать. И следить за новостями. Светская хроника, криминальная хроника, всë это надо теперь очень внимательно просматривать.
После разговора Демид вышел из дома и проследовал в конец аллеи, сел на лавочку. Квадратный дом издалека напоминал коробку из-под снифтеров, что выстроились в ряд на его кухне.
Тьма по верхушкам лип и их стволам без лишнего шороха подползла совсем близко к Морозову и шепнула мысль, от которой по его спине забегали мурашки. Карина звонила ему, потому что его фамилия стояла первой в списке контактов «пятëрки» по алфавиту, и то, что произошло с девушкой, имело прямое отношение к «Орбите и Свободе».
Следующие два дня в чате стояла удивительная тишина, все были слишком заняты регулярным чтением новостей и боялись пропустить важное сообщение, как увлечëнные рыбаки боятся упустить первый нырок поплавка в шуме дружеских разговоров. На третий день Аглая сбросила ссылку о состоявшихся утром похоронах.
«Сегодня родные и близкие с великой скорбью проводили в последний путь Карину Цинцевич-Сохатую. Юная наследница Вероники и Серафима Цинцевич-Сохатых погибла три дня назад во время трагедии на частной вечеринке, церемония прощания состоялась в крематории «Тихие покои». По просьбе родных материалы о трагедии в СМИ не публикуются, мы уважаем чужую скорбь».
— Что скажете об этом? — бросила Аглая вопрос в чат.
— Лицемерные уроды, — возмутился Демид, — Когда гиноид задушила моего двоюродного деда во время секса, его имя «полоскали» на всех сайтах, в том числе на этом, по меньшей мере месяц.