Так, криминологами оно в целом трактуется как противоправный способ разрешения противоречия между интересами индивида и интересами общества, который расценивается как общественно опасный потому, что его реализация противодействует функционированию общества как определенной социальной целостности[85]. Отсюда следует, что реальную опасность для общества представляет не единичное противоправное деяние, а их совокупность, называемая преступностью.
Во всех науках криминального цикла стало традиционным рассмотрение соотношения понятий «преступление» и «преступность» в категориях общего и единичного, исходя из предположения, что конкретное преступление — это единичное (отдельное), виды преступлений — особенное, а преступность — общее. Однако в действительности именно такой подход, представляющийся самим собой разумеющимся, и затрудняет адекватное восприятие этих понятий.
На наш взгляд, представления о преступности как сумме преступлений (преступность — общее понятие, преступление — единичное) и как социальном явлении логически несовместимы. Теория уголовного права, исходит из той посылки, что реально существуют только отдельные преступления. По представлениям криминологии определенное количество преступлений образует новое социальное явление — преступность, которая, приобретая свойства (массовость, историческая изменчивость и т.п.), не присущие отдельным преступлениям, уже имеет системный характер[86].
Также очевидно, что преступность как социальное явление обусловлена самим фактом существования социума вне зависимости от социально-экономического и политико-идеологического устройства общества и государства. Непонимание этого (вполне очевидного) обстоятельства обернулось весьма печальными и далеко идущими последствиями: наивной мечтой (точнее обманом) оказалось «предвидение» В. И. Ленина, связывающего с уничтожением частной собственности неизбежность «отмирания» преступности; последующие утверждения авторов о том, что будто бы с победой социализма в СССР впервые в истории созданы предпосылки для полной и основательной ликвидации такого социального зла, как преступность.
По нашему мнению, асоциальность и опасность для общества и государства одного отдельно взятого преступления пренебрежительно малы, а социальное зло всей суммы совершенных преступлений, как отмечалось, структурируется и интегрируется на системном уровне негативным общественным явлением «преступность».
Кроме того, как показывает практика правоприменительной деятельности, на скамью подсудимых далеко не всегда попадают только отъявленные головорезы и последние отщепенцы. Самый сознательный рабочий может быть привлечен к уголовной ответственности за нарушение правил техники безопасности на производстве, где, как правило, состояние техники и оборудования способно внушить ужас с первого взгляда. Самый добропорядочный семьянин может не выдержать вдруг постигшей его драмы супружеской неверности и кардинально решить проблемы существования основного источника адъютера и т.п.
Этот перечень можно продолжить до бесконечности, но из приведенных примеров ясно, что «общественно опасная» направленность уголовно наказуемых деяний подобного рода близка к нулю.
Иной подход к толкованию понятия «преступность» закреплен в уголовно-правовых нормах. Так, указывая принципы и объем действия Уголовного кодекса РФ, называя признаки преступного деяния, законодатель оперирует понятиями «преступность», «наказуемость» (ст. 3, 9, 10 УК РФ). При этом он использует понятие именно преступности, а не противоправности деяния, чтобы подчеркнуть криминальную направленность такового. В данном терминологическом подходе проявляются оценочный смысл и характер рассматриваемой категории.
Очевидно, заслуживает внимания и зарубежный опыт законодательного и правоприменительного подхода к определению понятия «преступление». Это понятие является основным в любой правовой системе, но оно не всегда формулируется в тексте уголовного закона или иного нормативного акта многих зарубежных стран. Так, в уголовном праве Великобритании и Франции законодательное определение преступления вообще отсутствует и дается только в судебных решениях либо в доктринальных трудах. В большинстве УК штатов США и в УК ФРГ закреплено формальное определение преступления как деяния, запрещенного нормами права под угрозой наказания. Например, УК ФРГ (в ред. 1975 г.) устанавливал, что преступлением является противоправное деяние, за которое предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок от одного года и свыше.
86
См.: Курганов С.И. О стереотипах в криминологии //Государство и право. 1995. № 1. — С. 65.