Размер территории, на которой распространялось загрязняющее действие выгребной ямы, зависел (и зависит до сих пор, в частности, в сельской местности эти ямы выкапывают и поныне) как от емкости последней, так и от способа ее устройства, а еще и от механического строения и химических свойств окружающей почвы. Кирпичные стены, да еще на цементе, разумеется, лучше предохраняли почву от загрязнения, нежели деревянные; но опыт показал, что и первые со временем разъедаются «нечистотной жижицей».
Проблему решали по-разному — устройством вокруг ямы толстого, в пол-аршина, слоя глины, старались герметически закрывать люк, через который очищалась выгребная яма (железной крышкой, досками, покрытыми землей), проводили из ямы вверх вентиляционную трубу. Для устранения зловония выгребных ям нередко использовали различные вещества (минеральные кислоты, железный купорос, карболовую кислоту, хлорную известь, сухую землю, измельченный уголь, торф и т. п.), которые значительно уменьшали переход в атмосферу дурно пахнущих компонентов.
К концу XIX века в связи с развитием водопроводной сети и застройкой города многоэтажными домами, оборудованными уборными промывного действия, началось массовое присоединение дворовых выгребов к сети уличной канализации. Сложилась так называемая общесплавная система канализации, когда по одной сети отводились бытовые, промышленные и поверхностные сточные воды. Отсутствие систем очистки стоков привело к превращению рек и каналов Петербурга в открытые канализационные коллекторы.
Если с появлением в 1880-х годах водопровода и канализации часть городских квартир была оборудована ватерклозетами с водяным смывом, то к 1900 году уже 24 % однокомнатных и 60 % двухкомнатных квартир имели ватерклозеты. В остальных домах обитателям по-прежнему предлагались общие отхожие места на черных лестничных площадках или в дворовой пристройке.
В конце XIX века появились общие ватерклозеты во дворе. К 1900 году они имелись в 22 % домов. Общие ватерклозеты были вымощены асфальтом или залиты цементом, «приемники» часто устраивались прямо в полу. С 1850-х и до появления водопровода и канализации отхожие места почти все были присоединены к системе городских сливных труб.
Первый общественный туалет из бревен, обшитый с обеих сторон досками, на каменном фундаменте, с железной кровлей да еще и с газовым освещением появился спустя полтора века после первого домашнего, летом 1871 года, близ Михайловского манежа, на Михайловской площади. В нем были устроены два писсуара, два ватерклозета и небольшая комната для сторожа; туалет обильно снабжался водой, «отапливался чугунной канеллюро-ванной печью».
Архитектор Городской управы И. А. Мерц, автор этой постройки, специалист по водопроводу, городскому благоустройству (самая известная его работа — башня Петербургского водопровода напротив Таврического дворца), писал в журнале «Зодчий» о трудностях, с которыми неизбежно столкнешься, замыслив соорудить уличный общественный туалет в северной столице:
«Отсутствие общественных, или так называемых публичных, ретирадников в таком громадном городе, как Санкт-Петербург, немало поражает всякого и в особенности тех, которые имели случай посетить большие города Западной Европы и видели там эти учреждения почти повсеместно. Такое отступление Петербурга от общепринятых в западноевропейских городах порядков, конечно, зависело частью от суровости нашего климата, наших крепких морозов и, наконец, от неимения правильной подземной канализации для отвода нечистот из города вообще и из каждого дома в отдельности».
Рассудив, что из-за суровости климата в Петербурге невозможны дешевые открытые писсуары парижского или лондонского образца (не говоря уже об итальянском, где они представляли собою ширмы, в виде будки из железа или двух мраморных плиток, поставленных под углом), Мерц предложил строить небольшие домики, «непременно с отоплением, для того чтобы вода в них и в самые сильные морозы не замерзала».