***
Ложка неторопливо двигалась в кружке с ароматным свежезаваренным чаем, отзываясь мерным, звонким постукиванием. Мягкий солнечный свет заливал комнату и, проникая в помещение сквозь лёгкие светло-жёлтые занавески, непринуждённо гулял по снежно-белой скатерти, которая волнами ниспадала с большого круглого стола. Ткань была украшена изящными редкими цветами с овальными персиковыми лепестками и аккуратным обрамлением из зелёных листочков, по поверхности которых так любили прыгать туда-сюда солнечные зайчики, повинуясь движениям ветвей деревьев за окном.
— А я тебе говорю, что мешать нужно в обратную сторону.
— Так, Казакова, давай-ка мы, для начала, разберёмся с основной проблемой, а потом уже вернёмся к ложке, хорошо?
— Как скажешь, — тихий, но утомлённый вздох прозвучал неожиданно громко. — Но я, честно, не представляю, что тут ещё можно обсуждать — я не собираюсь с ним общаться.
— Тип он, конечно, очень неприятный — тут полностью согласна, — хмыкнула Лена, откидываясь на мягкую спинку стула. — Но, всё ж таки, твой родной дядя.
— Которого я не видела с того самого случая, когда они с папой поругались, — парировала Катя, хмуро глядя в окно. — Все эти годы он ясно давал понять, что не нуждается в семье. И сейчас ничего не изменилось.
— А он тебе лично сказал, что интересуется лишь квартирой? На которую, на минуточку, никаких прав не имеет.
— С каких это пор ты стала защитницей подобных ему людей? — невесело усмехнулась Казакова, поворачиваясь к подруге. — Сколько тебя знаю, не замечала такого.
— И ничего я его не защищаю, — почти обиделась Лена, потянувшись за кружкой с остывавшим чаем, и, не давая своей упрямой собеседнице опровергнуть сей факт, добавила: — Просто вы, какая-никакая, а семья…
Катя уже хотела возразить, напомнив ещё раз об их недавней «трогательной» встрече спустя многие годы, но заметила погрустневший взгляд подруги и прикусила язык: как бы Лена не крепилась, а пропажа любимого брата стала для неё тяжёлым ударом, более чем дававшим о себе знать до сих пор. Она стала ещё рьяней отстаивать свои вопрос семьи практически в любых разговорах, и Казакова её понимала. Однако более всего пугал тот факт, что её подруга отказалась продолжать их собственные, совместные поиски, которые дружные девушки вели ещё какое-то время назад. «Это бессмысленно», — от той фразы Лены, вкупе с потерянным взглядом, в котором подозрительно сквозили отчаяние и смирение, Кате до сих пор было не по себе.
— Давай обсудим принадлежность к родственникам этого исключительно неприятного человека по дороге на конюшню, м? У меня сегодня выходноой, — заискивающей улыбке лучшей подруги Лена противиться практически не могла.