— А может, мы такие же, но лучше понимаем друг друга? — Драко улыбнулся ей, и она тихонько рассмеялась.
— Может и так.
Некоторое время он смотрел на нее, его глаза блестели серебром в тусклом свете.
— Иди сюда. Мне не нравится, когда ты так далеко.
Грейнджер снова тихонько рассмеялась. Их разделяло около двух дюймов. Но она с радостью подчинилась и, положив голову ему на грудь и переплетя их ноги, продолжила ласково гладить кожу прямо над его сердцем.
— Но ты знаешь, что ты замечательный человек, Драко?
Тот лишь неопределенно хмыкнул.
Она подняла голову и слегка ударила его рукой.
— Я серьезно! Ты так много делаешь для стольких людей. Когда я увидела «Мэдоуз»… И Интеграционный центр. Не думаю, что до того момента я действительно понимала, — Гермиона провела рукой по его шее и легонько коснулась его щеки кончиками пальцев. Он прижал ее ближе и наклонился, чтобы поцеловать.
Они отвлеклись на несколько минут, пока Драко в конце концов не прервал контакт и, немного задыхаясь, сказал:
— Спасибо, но боюсь, ты слегка предвзята. Или, возможно, ослеплена моими шокирующими способностями любовника.
Гермиона закатила глаза и начала что-то говорить, но он перебил ее, и веселость на его лице сменилась чем-то более серьезным.
— Но спасибо. Ты тоже невероятна. Ну, и раз уж мы начали… Тогда мне тоже есть что сказать.
— Тебе правда не…
Малфой остановил ее взглядом, и она замолчала.
— Я прошу простить меня за то, что не подпустил тебя ближе… и за то, что временами вел себя как авторитарный придурок. У меня нет объяснения, почему я такой, — он пожал плечами. — Меня воспитали эгоистичным и холодным, и на протяжении многих лет я принимал решения, учитывая лишь собственные суждения или чувства. Полагаю, терапевты из «Мэдоуз» также добавили бы что-нибудь о «защитных механизмах».
Гермиона кивнула. Он протянул руку и убрал локон с ее лица.
— Но я стараюсь измениться. Очень стараюсь. Я заставил Асторию, Дафну и Тео слушать, как я говорю о своих чувствах.
— Я догадалась… — пробормотала Гермиона. — Тео что-то такое упоминал…
— Ну вот, — Драко поерзал и отвел взгляд, но потом снова посмотрел на нее с мрачным выражением лица. — А еще эта мысль, что я скрывал тебя…
— О нет, Драко, пожалуйста, — Гермиона почувствовала настоящее беспокойство. — Я была так неправа, говоря это. Я злилась, и мне было больно.
— Я знаю. Но все равно. Позволь мне сказать вот что. — Она медленно кивнула. — Хотя я никогда не пытался тебя скрыть, я недостаточно ясно это выражал. Твои слова так много раз звенели у меня в ушах за последние несколько месяцев: «если бы ты был более открытым».
Гермиона начала качать головой, но он продолжил:
— Нет, ты была права. Я должен был показать тебе. Что я хотел тебя рядом — и я горжусь тем, что ты со мной, во всех смыслах.
Гермиона почувствовала, как по ее щеке скатилась слеза, и она не могла говорить — только кивнуть. Драко смахнул ее слезу подушечкой большого пальца.
— Ты изменила меня, Гермиона. Сделала меня лучше. И я хочу и дальше становиться лучше.
— Ты тоже изменил меня, — прошептала она, упираясь подбородком в его грудь и наблюдая за ним.
Драко посмотрел на нее, и внезапно его глаза наполнились решимостью. Он взял ее за руку и заговорил тихо и напряженно:
— Потому что ты для меня все, Гермиона. Я понял это за последние несколько месяцев. Я люблю тебя и никогда не перестану. И рано или поздно я попрошу тебя выйти за меня замуж, чтобы мы больше никогда не расставались.
Горло Гермионы снова сжалось, но ей удалось выдавить:
— И я, — она прижалась виском к его груди и улыбнулась в тусклом свете спальни, наслаждаясь счастьем, которого никогда раньше не испытывала. Она услышала его вздох и почувствовала его пальцы в своих волосах.
Через минуту она снова подняла голову и озорно улыбнулась.
— Так что, это было предложение?
Малфой рассмеялся.
— Не совсем. Ты узнаешь, когда я сделаю тебе предложение.
Гермиона приподнялась и промурлыкала ему в губы:
— Или, может быть, я опережу тебя.
— Моя современная женщина, — выдохнул он, а затем глубоко поцеловал ее.
Грейнджер ответила на поцелуй, скользнув языком в его рот, и перекинула через него одну ногу так, чтобы оседлать его бедра. Он застонал и провел руками по ее бокам, обхватив за талию. Она почувствовала его твердость и начала двигаться в привычном и в то же время бесконечно волнующем ритме.