— Ну и хорошо! — проговорил военный. — А я не очень спокоен, — тем же размеренным голосом продолжал он. — В джунглях Камеруна такого не было. И в Сенегале тоже.
Райэдар и Актонг срезали трёх солдат у дверей и ворвались в комнату, прыгая от порога в разные углы. Вояки, что ждали поручений руководителей операции, вскинули автоматы, и полегли под выстрелами спецназовца. Случайная пуля зацепила Орсона, и тот грянулся об пол.
Секундой спустя на ногах в комнате остались только Райэдар, Актонг, да человек в военном мундире, с генеральскими погонами, стоящий без движения у стены, потому и уцелевший. Он повернулся к вторгшимся в штаб, удивлённо наклонил голову, развёл руками, пожевал губой, будто желая что-то сказать. И взмахнул резко, посылая спрятанный в одном рукаве нож в спецназовца, а клинок из другого рукава — в Райэдара. Острие вонзилось точно в левый глаз солдата, беглец почуяв неладное, метнулся в сторону за мгновение до движения генерала, и лезвие засело в поле плаща.
Райэдар рухнул за стол, а генерал упал за другую его сторону, сдёргивая со спинки стула свою кобуру с автоматом. Выставив над столом стволы, оба одновременно открыли бешеный огонь, разбивая края стола в щепы. Когда патроны кончились, отбросили автоматы и вскочив на стол, бросились дико крича враг на врага. Грудью столкнулись и схватились, вплотную лицами, оскалив зубы и рыча страшно, так, как может рычать лишь человек. Потом каждый оттолкнул противника и сам чудом удержался на краю стола.
Генерал бросился вперёд, ударяя с такой частотой, что Райэдар едва успевал ставить блоки, выбрасывал руки и ноги, стараясь достать беглеца. Райэдар страшными ударами отбросил врага и сам перешёл в наступление, и взметнувшись в воздух, с двойным оборотом ударил ногой. Генерал отклонился назад, и атака лишь слегка задела его плечо. Но зато нож, засевший в плаще Райэдара, во время кружения в воздухе вырвался и ускоренный оборотами хозяина плаща, как из пращи ринулся прямо к лицу военного, срезал с его лица полосу, шириной с лезвие. Оторвал по куску от губ, вырвал правые ноздрю и глаз, стесал надбровную дугу и кусок лобной кости, засел в стенке.
Генерал выпрямился с трудом, покачивался, прижимал ладонь к разорванной половине лица. Чудовищной силы ударом Райэдар проломил ему грудную клетку, отбросил через всю комнату к стене.
Райэдар спрыгнул со стола и подобрав у убитых солдат автоматы, направился к выходу, а когда был уже в коридоре, ощутил, что потерял что-то. Хлопнул себя по карману — так и есть, бумажник, должно быть, вылетел во время схватки с военным. Бумажник, который не захотела забрать Алирия. Бумажник, в котором новые документы, деньги и облигации — словом то, что он презирает, но за чем ему придётся вернуться.
Райэдар вошёл в кабинет, заметил на полу потерянную вещь. Не опасаясь ничего, Райэдар шагнул за ним, когда оживший внезапно Орсон приподнялся и направил на него пистолет.
И тут же откинулся безжизненно на пол, с простреленной головой.
Райэдар обернулся, позади стоял Грароздар, с револьвером в руке, уже опущенной.
— Я чувствовал, что нам суждено встретиться ещё раз!
Райэдар вытягивал в его сторону руки с автоматами.
— Я следователь по твоему делу, и моё мнение насчёт него расходится с мнением моего начальства и общественности. Ты невиновен!..
— Как ты угадал?.. — с сильным сарказмом спросил Райэдар.
— Знаешь, после смерти следователя всплыла вся его нечистоплотность. Оказалось, что он злоупотреблял служебными полномочиями, — сразу пятнадцать человек, которых он держал в страхе, рассказали про его грязные делишки. А те бумаги, которыми ты высушивал кровь, оказались любопытнейшим чтивом… Он оказался шантажистом, взяточником…
— То-то я думаю, откуда в его портфеле толстые пачки денег?
— Почти все действия твои можно рассматривать как самозащиту. Я думал, как бы поступал я, окажись на твоём месте? Точно так же уходил бы от погонь, стрелял бы, когда стреляли в меня, убивал бы всех… И не пощадил бы тех «друзей», что клеветали и отрекались от тебя в газетах и на телевидении… Я многого не понимал в этом деле, и всё это говорило в твою защиту. Теперь вижу, что ты невиновен с самого начала… Поверить бы в это раньше… Объясни мне: зачем всё это? Я так и не смог понять все детали дела…
— Всё ради неё… Ради Алирии…
— Твоя девушка?
— Она не была моей в ту субботу, когда кончилась вся прежняя жизнь. Но теперь я завоевал её в боях. Да, теперь она моя.
— Где она была? — поинтересовался Грароздар.
— В субботу вечером, как только я ушёл, сумасшедший маньяк постучал в её дверь. Она открыла, думала что я вернулся, и хотела излить на мою голову ещё одну порцию грязных ругательств. Он ворвался внутрь, захлопнув дверь изнутри. Она сопротивлялась, он связал её. Ночью вывез далеко за город. Димудус же оболгал меня. Сначала я подумал, что это он виновен в её похищении. Упрочился я в этой мысли после того, как позвонил ему и придя, не обнаружил полиции. Димудус — такой же скрытый психопат, как и тот, что похитил Алирию, вдобавок подлец. Ему хотелось посмотреть на меня, убитого горем. Мною же двигало желание отомстить, и я принёс с собой для него много тепла и света… — Райэдар засмеялся. — Но когда он, насытив своё эго видом моего несчастья, сообщил в полицию, я понял, что он виновен только в подлости и даче ложных показаний. Настоящий преступник никогда не стал бы связываться с полицией. Я потерял всякую надежду, не знал, что делать дальше, пока не вспомнил рассказы Алирии о её новом знакомстве. Она ещё ставила мне в упрёк, что со мной не так интересно, как с тем собеседником по телефону, что я скучный и бесцветный, не выделяюсь из серой массы.