– Живу!
Я приземлилась на свою кровать. Чертов седьмой этаж, лучше бы в подвале поселили… Музыка резко вырубилась, сверху нависла соседка, уперев руки в бока.
– В комнате никого, кроме меня, не должно жить. Это исключено! Они не могли нарушить договоренности.
– Могли. – Я покачала перед гневной физиономией законно полученным ключом. – Ну, или комендант что‑то попутала.
– Сейчас выясню. Особо тут не устраивайся!
Она выскочила за дверь. Ничего себе начало… Я достала из‑за подушки Ярушку и обняла. У него попа на ощупь приятная, успокаивает покруче все равно отсутствующих шоколадок. Эх, у меня хоть что‑нибудь в этом заведении сложится нормально? Вселенская мудрость гласит: где‑то убудет, где‑то прибудет. По идее, мне теперь следом за неприятностями должно столько счастья привалить, что ой. С гору! Уверена, оно уже в пути. И вообще, нечего ныть и чувствовать себя несчастной. У некоторых дела обстоят гораздо хуже. Тот приговоренный парень наверняка посмеялся бы над моими проблемами… Кстати, когда его магии лишали, не отрубилась ли она у всех за компанию?.. Или отключение, наоборот, не позволило исполнить приговор? Второй вариант мне больше нравился.
Еще немножко потискав Ярушку, я извлекла из‑под кровати брошюру. Отыскала в разделе путеводителя по универу информацию о бесплатной столовой и часах посещения. Затем убедилась, что вода в нашей общей ванной комнате имеется – и холодная, и горячая. Слава богу, водопровод не магический. Прямо чувствую, как жизнь налаживается.
По коридору пробухали тяжелые шаги, в комнату ворвалась Глэдис, сердито хлопнув дверью. Наверное, переговоры с комендантом успехом не увенчались.
– Это не ошибка. – Взгляд ее был столь мрачен, что на мгновение показалось, будто есть вероятность вскоре пропасть без вести. – В общежитии больше не было мест, поэтому тебя подселили ко мне. Придется с тобой как‑то жить.
А уж я‑то как рада…
– Ладно, – вздохнула гостеприимная соседка и сложила руки на груди, которой в наличии было еще меньше, чем у меня. – Это всего на месяц, до распределения по факультетам. Ты из какого мира? Где твои вещи?
– С Земли. Под кроватью.
– У вас там принято, – палец без малейших признаков маникюра указал на Ярушку, – выставлять такое при всех?
– Я с ним сплю…
В ее глазах застыл шок. Почти как у того важного дядечки со школьной выставки, который полчаса крутился у стенда с моими игрушками, а потом вежливо улыбнулся и вручил мне визитку. Я обрадовалась, думала, какой‑нибудь ценитель талантов, а оказался детский психотерапевт… Конечно, я к нему не пошла!
А мне ханики нравятся. Бывают разные: добрые на вид и не очень, рогатые, крылатые, зубастые… Да какие угодно. Считается, что эти существа живут на чердаке и охраняют сон хозяев, а еще защищают от кошмаров и дурных мыслей. Три года назад я увидела их на картинках в интернете – и буквально влюбилась, принялась делать. Сначала не получалось, но кропотливость, усердие и умение весь вечер ковыряться над чем‑то в одиночестве сильно помогли. Каждый ханик выходил другим, особенным, на вдохновении, по настроению, и каждый был по‑своему дорог. Поэтому никому я их не дарила, лежали дома в шкафу. Мама считала их жутковатыми и исправно прятала подальше. Видимо, моя соседка того же мнения.
– Почему ты не в юбке? – не удержалась я.
– Потому! – оскорбленно вспыхнула она. – Это стереотипы, навязанные обществом! Я за естественность, удобство и индивидуальность! Тебе что‑то не нравится?..
– Нет‑нет, что ты, – торопливо пробормотала я. – Полностью согласна. Феминизм, равенство и братст… То есть сестринство.
– Я знаю, что нам делать, – объявила Глэдис.
Подошла к объемной длинной картине в рюшах, что висела между окнами, варварски дернула за кружавчик и потащила прочь от стены плотную широкую ленту. Комнату до самых дверей перегородила ширма высотой практически в человеческий рост.
– Без предупреждения не беспокоить, – раздалось из‑за нее, – и вообще не беспокоить!
О… А она мне нравится. Наверное, мы поладим!
Глэдис чем‑то зашуршала, включилась музыка, на этот раз потише. Интересный припев, состоял преимущественно из «р‑р‑р», «гр‑р‑р» и обещаний кого‑то там покусать. Мило… В общем‑то, против музыки я не возражала, в тишине бы опять в голову всякие мысли неуместные полезли. Например, о провожающих меня до комнаты менталистах. А с моей соседкой вряд ли стоит гостей водить, такая действительно покусать может. Ну, зато и фанатки Марисы сюда тоже не сунутся. Я улеглась поудобнее между подушкой и Ярушкой, с удовольствием вытянув уставшие от сегодняшних прогулок и подъемов ноги. Боль в боку проходила, пережитое на церемонии смазывалось, перестали, наконец, мерещиться крики и падающая люстра. Подумаешь, магопроводку коротнуло. Раз уж в Междумирье вместе с нами лучшие магические умы застряли, непременно ее починят.